Оксана Панкеева: Обратная сторона пути

— По-твоему, если я отказался на ней вешаться, то она уже и ни при чем?

— Господа, вы здесь не одни! — Шоши всего чуть-чуть повысил голос, а эффект от этого превзошел все Кайденовы вопли. — И если я спросил про веревку, ответить надо мне, а не ругаться между собой.

— Ему, может быть, и надо, — насмешливо отозвался призрак, кивая на Кайдена с хамским пренебрежением. — А я вам, сударь, ничего не должен.

— Я не пытаюсь предъявить вам долги и ни к чему не принуждаю, но, может быть, вы ответите мне хотя бы из вежливости, почему преследуете Кайдена?

— Потому что он поиздевался надо мной в свое удовольствие и обманом довел до вот этого состояния, в котором я пребываю. Теперь моя очередь. А вы лучше не вмешивайтесь. Впрочем, если желаете, можете попробовать, я даже не обижусь, мне все равно не повредит все то, что вы здесь выстроили на столе.

Шоши был не из тех, кого можно смутить или сбить с толку голословными заявлениями. Он старательно перепробовал все известные ему способы, не обращая внимания на издевательства и насмешки призрака, и только потом с сожалением развел руками.

— К сожалению, Кайден, ни один не работает. Остается либо искать тело, либо как-то договариваться.

— А с чего вы взяли, что я хочу с ним договариваться? — Призрак вдруг оставил язвительный тон и сделался серьезным, как и положено неупокоенному духу. — Может, мне это неинтересно.

— Вам интереснее скитаться по земле, не зная покоя?

— Честное слово, я никогда его не жаждал. Даже после того, как ваш лживый приятель долго и целенаправленно доводил меня до самоубийства, в болото я полез вовсе не за тем, чтобы там утопиться.

— Ах вот в чем дело… — Кайден чуть сквозь землю не провалился под этим отеческим укоризненным взглядом. — Тебе все-таки надо было сказать мне все, без умолчаний и иносказаний. Есть разница между «желать смерти» и «толкать к ней». Если ты действительно не просто желал ему смерти, а что-то делал для того, чтобы и он сам этого пожелал, то он может преследовать тебя как убийцу.

— Откуда я знал, что это важно? И что мне теперь делать?

— То, что я советовал. Либо ищи тело, либо добивайся прощения.

— Мне?! — вскипел Кайден. — Просить прощения у этого подонка, который убил моего брата?

— Действительно, какой негодяй! — с издевкой произнес призрак. — Бедный парень сидел себе дома, никого не трогал, поливал цветочки, и вдруг прибежал я, вломился к нему в дом, ни за что ни про что кирпичом по голове… Подонок, иначе не скажешь.

Кайден с ревом сорвался с места и опомнился, только расшибив кулак о стену. А сволочной утопленник, мерзко ухмыляясь, заметил, что бить морду призраку опасно для здоровья.

Шоши неодобрительно посмотрел на стену, убедился, что она не пострадала, и сообщил:

— Я считаю, что это должно быть взаимно.

— Вот когда ваш приятель будет висеть на том же дереве, на которое столь старательно пристраивал меня, — не унимался призрак, — и мы с ним будем вместе бродить ночами по болоту, тогда у нас, возможно, и получится помириться. А вам я рекомендую поразмыслить над одной забавной нравственной проблемой. Когда под вашей деревней будет стоять моя армия и мои безутешные подданные потребуют выдать им виновника моей смерти, станете вы им объяснять, что он имел право на месть, или откупитесь его головой, чтобы спасти жизни всех остальных жителей?

— Ну ты видишь, какая сволочь? — простонал Кайден, все еще баюкая пострадавшую руку. — Как с таким договариваться? Да проще действительно договориться с его подданными. Не поверю, чтобы настолько мерзкий тип был кому-то настолько дорог.

— В переводе с возвышенного на реальный, — доверительно сообщил утопленник, демонстративно обращаясь к хозяину дома, — это будет звучать так: «Надеюсь, мы убили всех, кому он был дорог». И ответ будет неутешительным. Не всех. Кстати, изложенный мною вариант — не то, чего вам следует бояться, а то, на что следует надеяться. Вот если горячий мистралийский парень Орландо вообще не захочет разбираться и искать виноватых, а начнет жечь все, до чего достанет огненный шар восьмого уровня…

— Послушайте, — тут уж даже флегматичный Шоши начал терять терпение, — не могли бы вы уйти? Хотя бы сегодня? Мне нужно поговорить с Кайденом, а в вашем присутствии это невозможно, вы же все время влезаете в разговор.

— Ну, раз вы так вежливо просите… — Он отвесил издевательский поклон. — Пойду поброжу по деревне.

Шоши прикрыл глаза, как обычно, когда колдовал, и стоял так, пока не удостоверился, что надоеда действительно ушел. И только потом, сняв очки и устало протирая глаза, очень серьезно сказал: