Станислав Соболев - В поисках Велиаса

— Думаю да, — вновь смутившись от задумчивого лица Гельфора, невольно потянул Иван. От всей задумчивости стража исходила какая-то невидимая сила. Казалось, что даже сами камни вокруг него о чем-то напряженно думают. — Что-то не так?

— Да нет, ничего. Хорошо, поезжай. Если конь начнет брыкаться в пути — не давай ему остановиться, — попытался выдавить из себя улыбку Гельфор. Подойдя к решетке и легко подняв ее, он вновь перевел взгляд на Ивана, который уже успел забраться обратно на коня. — Раз собираешься на материк, то скачи до Вамарка в обход. На судах работают наши союзники и некоторые агенты. Подозреваю, что проблем не возникнет, едва твой плащ заметят. Главное не будь подозрительным. Усложнишь себе жизнь только. Мы ведь тайно действуем, все-таки, — подмигнув, закончил Гельфор.

— Если в пути не заблужусь, то обязательно воспользуюсь советом, — медленно пробравшись под воротами, благодарно кивнул Иван. Добравшись до начала лесной тропинки, он остановил коня и развернулся. — Это, Гельфор… попрощайся с ребятами от меня, хорошо? Быть может, не увидимся больше, а дело срочное.

— Обязательно! — тут же радостно пообещал Гельфор, чуть не уронив решетку. — Удачи в пути, друг мой.

— Взаимно, — развернув коня, бросил через плечо Иван и с силой щелкнул уздцами по шее лошади. Громко заржав, конь быстро помчался вдаль, вскоре растворившись в темноте ночи.

Проводив взглядом, покидающего орден, Горычева, Гельфор опустил решетку и пробежался взглядом по ночному пейзажу цитадели. Велиас. Именно на его поиски сейчас отправился орден. Но почему в записке была указана Аргтэтрас, когда Дарион повел бойцов на запад? Возможно, он просто водит орден по ложному следу?

Возможно, нужно срочно сообщить Дариону о ситуации? А что, если Велиас специально указал Аргтэтрас в записке, чтобы Гельфор отправил уже сам орден не в том направлении?

Отбросив тревожные мысли и решив, что скажет, будто ничего не знает, страж сел обратно на свой стул, вскоре мирно засопев. Враг слишком легко рассказал о своем местоположении, чтобы считать это правдой.

Дорога до юго-восточных земель оказалось достаточно близкой. На достижение водной границы ушло немногим более недели. Продвигаться приходилось днем, дабы не спугнуть диких животных и тех, кто остановился на ночлег. Да и лишних проблем Ивану особо не хотелось найти на свою голову. Сейчас у него была совсем другая цель. Очередной, неожиданный бой принять на себя ему явно не было на руку.

В порту его практически сразу подхватила пара моряков. Вместе с конем, под радостные крики детишек, которые впервые увидели "лошадку", затащили его на корабль. Как оказалось, капитан судна уже давно находился на службе у Дариона и радостно предоставил удобную каюту для Ивана и его лошади, едва услышав о желаемом пункте назначения. Все складывалось более чем удачно.

Добравшись до Шалийна, Иван сошел с борта и на коне домчался до Фарбенборга — следующего портового города, который предстояло ему преодолеть на пути до материка.

Ночью в море было скучно. Пассажиры, в основном, спали, команда — отдыхала в трюме, а единственный человек, с которым Иван мог поговорить на этом судне — стоял на рубке под надзором членов команды. Единственной радостью от оставшегося путешествия была мысль о скором приближении к порту Аредирна, небольшого городка на востоке Гайлы — последней пересадочной точки на пути в Аргтэтрас.

Хоть и хандря от унылого пути, время все равно пролетело достаточно быстро. Уже спросонья, утром Иван ступил копытом своего верного коня на каменную мостовую портовой части города. Теперь дело оставалось за малым. Добраться до Нэльса.

Руководствуясь старыми указателями, оставшимися, судя по их внешнему виду, еще с древних времен, Горычев вскоре вышел на нужную ему дорогу. Вечером того же дня, тонкая от длинного пути подкова коня ступила на долгожданные улицы. Теперь каждый новый шаг был более отчетлив, чем другой. Нэльс был достигнут.

— В Нэльсе? Горычев уже добрался туда? — прогремел в кромешной темноте помещения грубый, мужской голос. — Быстрый мальчишка.

— Да, милорд, — прозвучало в ответ контральто. Несмотря на грубость, женский голос при этом легко дрожал. Несколько мгновений прошли в тишине, сменившейся тяжелыми шагами и звуком от почесывания подбородка. Этот чуть слышный шум перебивало лишь глубокое дыхание девушки. Не любила она, когда ее "милорд" задумывался о чем-то. — Желаете что-нибудь предпринять?