Neil Gaiman: Американские боги (пер. А.А.Комаринец)

Интересно: кто из поселенцев прибыл в Северный Висконсин полтора века назад – дровосек, наверное, или картограф, – пересек Атлантику с живым Хинцельманом в мыслях?

А потом окровавленный ребенок исчез, и кровь тоже, и перед ним снова оказался старик с пухом белых волос на голове, с гоблинской улыбкой и в свитере с влажными рукавами, намоченными, когда он переваливал Тень в ванну, которая спасла ему жизнь.

– Хинцельман, – раздался от входной двери голос. Хинцельман повернулся. Тень повернулся тоже.

– Я пришел сказать тебе, – натянуто произнес Чад Муллиган, – что колымага ушла под лед. Я видел, как она потонула, и решил, что приеду дам тебе знать, на случай если ты все пропустил.

В руках у него был пистолет, но дуло смотрело в пол.

– Привет, Чад, – сказал Тень.

– Привет, приятель, – отозвался Муллиган. – Мне прислали рапорт, что ты умер в тюрьме. Сердечный приступ.

– Ну надо же. Похоже, я только и делаю, что умираю.

– Он вернулся сюда, Чад, – подал голос Хинцельман. – Он мне угрожал.

– Нет, – отрезал Чад Муллиган. – Ничего такого он не делал. Я здесь уже десять минут, Хинцельман. Я слышал все, что ты говорил. О моем старике. Об озере. – Он прошел в комнату, но пистолета не поднял. – Господи, Хинцельман. Ведь и через город не проедешь, не видя этого проклятого озера. Это же центр городка. Так что мне, черт побери, теперь делать?

– Ты должен его арестовать. Он сказал, что убьет меня. – Хинцельман превратился в испуганного старика посреди старой пыльной гостиной. – Чад, я так рад, что ты здесь.

– Нет, – снова возразил Чад Муллиган. – Ты вовсе не рад.

Хинцельман вздохнул, потом нагнулся, словно со смирением, и выдернул из огня кочергу. Кончик ее горел ярко-оранжевым.

– Положи кочергу, Хинцельман. Просто медленно опусти ее на пол и держи руки на виду. А потом медленно повернись лицом к стене.

На лице старика возникло выражение откровенного страха, и Тень пожалел бы его, но вспомнил замерзшие слезы на щеках Элисон Макговерн. Хинцельман не двинулся с места. Не положил кочерги. Не повернулся лицом к стене. Тень уже собирался встать и отобрать у Хинцельмана кочергу, когда тот внезапно швырнул ее в Муллигана.

Бросил он ее неловко – словно подавал свечу в баскетболе для вида, – а сам метнулся к двери.

Кочерга лишь задела Муллигана по левой руке. Звук выстрела в тесном стариковском кабинете показался оглушительным.

Один выстрел в голову, вот и все.

– Тебе лучше одеться. – Голос у Муллигана был тусклый и мертвый.

Тень кивнул и ушел в соседнюю комнату, где вытащил из сушилки свою одежду. Джинсы были еще сырые, но он все равно их надел. К тому времени когда он вернулся в кабинет, полностью одетый – но без пальто, которое осталось где-то в стылом иле на дне озера, и сапог, которые он не смог найти, – Муллиган уже вытащил несколько тлеющих поленьев из камина.

– Дурной день для копа, когда ему приходится совершить поджог только ради того, чтобы скрыть убийство. – Он поднял глаза на Тень. – Тебе нужны сапоги.

– Не знаю, куда он их поставил.

– А, черт с ними, – сказал Муллиган. – Извини, что так с тобой обращаюсь, – сказал он Хинцельману, беря старика за воротник и ремень, и, развернувшись, бросил тело головой в камин. Белые волосы затрещали и вспыхнули, а комнату начал заполнять запах горелого мяса.

– Это не убийство. Это была самозащита, – сказал Тень.

– Я знаю, что это было, – без обиняков ответил Муллиган.

Он уже занялся дымящимися поленьями, которые разбрасывал по комнате. Одно он запихнул под край дивана, потом, разделив старый номер «Новостей Приозерья» на отдельные листы, скомкал их и швырнул поверх полена. Покоричневев, газетная бумага вспыхнула ярким пламенем.

– Выходи на улицу, – приказал Чад Муллиган.

Выходя из дому, шеф полиции Приозерья открыл окна и поддернул собачку замка, чтобы дверь за ними захлопнулась.

Тень босиком последовал за ним к полицейской машине. Муллиган открыл перед ним дверцу со стороны пассажирского сиденья, и, забравшись внутрь, Тень вытер ноги о коврик. Потом надел носки, которые к тому времени почти высохли.

– Сапоги тебе купим в «Товарах для дома и фермы Хеннигса», – сказал Чад Муллиган.

– Сколько ты слышал из того, что было сказано?

– Достаточно, – сказал Муллиган и, помолчав, добавил: – Слишком много.

До универмага они ехали в молчании, а когда прибыли на место, шеф полиции спросил:

– Какого размера?

Тень сказал.

Из универмага Муллиган вернулся с парой толстых шерстяных носков и кожаными фермерскими сапогами.