Сергей Рощин: Путь патриарха. Дилогия

Внезапно появившаяся идея значительно успокоила священника. Это воззвание — коллективная молитва, не была панацеей, но у неё был шанс, история знала примеры, когда боги откликаясь на молитвы своих последователей, действительно спасали души тех, кого демоны уже утянули в свои миры. В любом случае, его долг был в том чтобы попытаться.

И тем не менее, что-то продолжало его тревожить. Возможно ли что этот Деркрул, действовал не сам, а был чьим-то вассалом, просто выполняющим роль страховки на опасных переговорах, как это часто делают калимшанские паши, отправляя на переговоры вместо себя родственников и друзей? Эх, слишком мало он знает о ситуации и раскладах на побережье Лунного моря. Но написать об этом, пожалуй, нужно. Потому как если там и сейчас остался тот, кто жедлает заключить союз с демонами, это большая опасность для всего Фаэруна.

«А ещё надо написать Алисии и Трофалю, их охота конечно полезна, но у Зентелима хорошие разведчики ордену сейчас пригодятся больше.»

Приняв данное решение жрец вновь направился к столу дописывать послание, которое будучи магически размноженным, также при помощи магии, уйдёт сразу нескольким адресатам, некоторые из которых довольно известны в мире, а о некоторых не знает почти никто. А также писать ещё два письма, для адресатов совсем уж частных и незначительных в мировом масштабе, что, однако, нисколько не мешало им быть неплохими мастерами своего дела и друзьями одного стареющего человека…

Сноски:

(*)Ехал как-то по дороге знатный барон, спасаясь от врага разбившего его дружину, взявшего замок и занявшего земли, а с ним три телеги гружённые золотом. Верных слуг осталось всего ничего, началась гроза, а впереди как раз замаячило подворье паладинов, ну и барон приказал завернуть к слугам божьим, ибо, как известно, они в дворянские дрязги не встревают. Паладины открыли, вежливо поприветствовали и попросили за постой всего десяток серебряный монет за всех, просто чтобы было на что сена лошадям у ближайших крестьян купить, да запасы еды, что вновь прибывшие люди съедят пополнить. Но барон то-ли по жизни дурной был, то-ли в дороге перепил, в общем стал на паладинов бочку катить. Мол вы же святые воины, клялись людям помогать, защищать, оберегать и так далее. Долго он распинался, до того дошло, что услышал это настоятель, уже сам человек в летах, давно доспехи не носивший, но с жизнью событиями богатой и знакомствами обильной. Вышел он на двор, послушал и когда в монологе разошедшегося дворянина наступила пауза, этак вежливо уточнил:

— Так вы, любезный, за помощь ближнему ратуете и делиться призываете?

— ДА! — яростно возопил барон, ещё ничего не поняв, — а эти!…

Но закончить ему не дали, не обращая больше внимания на больного, настоятель обратился к своим рыцарям и небрежным жестом махнув на телеги скомандовал:

— Вы все слышали, этот добрый человек только что пожертвовал своё имущество в пользу храма, так и быть, дадим приют ему и его людям бесплатно…**

(**)Существует мнение что шутка имеет под собой реальную предысторию, а подлинное имя скупого барона — граф Раймон дэ Бейсак, проживавший на территории Альянса Лордов примерно за 250 лет до описываемых событий. Однако его потомки это категорически отрицают, хоть и признают полное и внезапное обнищание некогда весьма богатого рода именно в период его жизни, по так и не ставшим официально известным причинам. Также потомки отрицают и лютую неприязнь графа к паладинам, возникшую во второй половине его жизни, хотя современники в своих воспоминаниях утверждали обратное.

В священном зале дома Д'Эст едва слышно звучал нестройный хор женских голосов, в который то и дело вплеталось одиночное тяжёлое дыхание и резкий звук скрежета ногтей по твёрдой поверхности.

— Госпожа, выпейте это, мы почти закончили, — одна из младших жриц поднесла к губам Верховной Матери пиалу с исходящей паром жидкостью.

— Быстрее, — приказ дался Инаэ с трудом, как и глотки обжигающего настоя, чьей температуры и вкуса, она впрочем, сейчас не ощущала совершенно. Последние десять минут… или уже целую вечность, боль была просто невыносимой, не помогали ни обезболивающие эликсиры, ни заклинания, даже чары для облегчения рождения дреглотов лишь самую толику притупляли боль.

Из неё как будто вытягивали саму жизнь…

Но настой кипящей крови подействовал как ему и должно, по телу эльфийки прокатилась волна энергии, смывая агонию и концентрируясь внизу живота. Синхронно с этим, пение жриц резко усилилось и сознание Инаэ поглотила вспышка.