Клиффорд Саймак - Там, где обитает зло

– Да, один. Если понадобится, я могу сражаться и один.

– Ты мне не веришь, – сказал коробейник.

– Ничуть не верю, – подтвердил Харкорт. – Я верю только в свою правую руку и во Всемогущего Господа.

– Ты ненормальный! – в ярости накинулся на него коробейник. – Неужели ты ничего не понял? Там, внизу, безопасное убежище! Нечисти вход туда закрыт, там вам ничто не будет угрожать.

Харкорт поглядел назад, в ту сторону, откуда они только что пришли. Нечисть приближалась, она была уже на полпути к вершине и стремительно поднималась. Снизу доносился яростный рев, от которого кровь стыла в жилах.

Аббат и все остальные уже почти добежали до края тумана, заполнявшего долину.

– Я ухожу, – заявил коробейник. – Умоляю, пойдем со мной. Это бессмысленный жест – остаться здесь и принять бой в одиночку.

Харкорт пожал плечами:

– Наверное, ты прав. Но если окажется, что эта долина – не то безопасное убежище, о котором ты говорил…

Он зловеще усмехнулся.

– Не окажется. Говорю тебе, это оно.

– Ну смотри, – пригрозил Харкорт.

Коробейник пустился бежать вниз по склону, Харкорт за ним.

Погрузившись в первые полупрозрачные волны тумана вслед за бегущим во весь дух коробейником, Харкорт остановился и обернулся. Нечисть неслась за ними густой толпой, с ревом, брызгая пеной, спеша вцепиться в добычу.

Но это ей не удалось. Как только чудища достигали самого краешка тумана, они мгновенно останавливались, упираясь всеми конечностями. Некоторые падали и катились по земле, цепляясь за нее, чтобы задержаться. Они налетали друг на друга и валились целыми грудами, пытаясь остановиться на этой непроходимой границе, рыча и ревя от ярости. Те, что стояли выше по склону, приплясывали в бессильной злобе, издавая леденящие кровь вопли, размахивая стиснутыми кулаками, рассекая воздух сверкающими когтями.

Глядя на них, Харкорт почувствовал непреодолимый ужас. Вот с кем он в своей непомерной гордыне собирался принять бой. Ни один смертный не мог бы и секунды устоять против этого сгустка злобы. При первом же натиске он был бы смят, раздавлен, разорван в мелкие клочья. Во мгновение ока от него не осталось бы и следа.

Нечисть остановил туман. Туман и чары: он понял, что сам туман ничего не значит, что он не более чем внешнее проявление чар. Кто и зачем наложил такие могучие чары на это место в самом сердце Брошенных Земель?

Нечисть начала понемногу отходить вверх по склону – нехотя, волоча ноги. Первый порыв злобы и ярости оставил их, и теперь они отступали, поняв, что добыча ушла у них из-под носа и отомстить не удалось.

Харкорт снова повернулся и посмотрел вниз, в глубь долины. Это было узкое ущелье, усеянное скатившимися вниз валунами и заросшее угрюмыми вековыми деревьями. Над ним, как растянутое одеяло, висела тяжелая тишина.

Снизу, пыхтя и задыхаясь, поднимался аббат. Он подошел и остановился прямо перед ним.

– Идиот проклятый! – выкрикнул он. – Ты собирался сражаться с ними? Принять бой, чтобы прикрыть наше отступление? Неужели ты не поверил коробейнику?

– Нет, не поверил, – ответил Харкорт. – С какой стати я должен ему верить? С его дурацкими раковинами, со всеми этими разговорами про Колодец Желаний, про то, что надо опасаться драконов…

– Раковина сообщила нам про это место, – возразил аббат. – А там, в обители Древних, коробейник стоял плечом к плечу с Шишковатым и Иоландой.

– Да, как будто, – сказал Харкорт. – Но даже Иоланда не была в этом уверена.

– Оурррк! – прокричал попугай.

– Пойдем, мой друг, – сказал аббат Харкорту. – Оставь пока всякую мысль о том, чтобы сражаться с Нечистью. Сейчас, во всяком случае, нет нужды с ней сражаться. Будь благодарен за то, что мы еще живы.

– Я благодарен за это, – ответил Харкорт.

– Тогда пойдем со мной.

Они вместе спустились вниз, обходя валуны и деревья, и увидели, что остальные уселись в кружок между скатившимися вниз валунами.

Иоланда подбежала к Харкорту.

– Значит, ты в безопасности! – воскликнула она. – Я так беспокоилась! Когда я оглянулась, ты все еще стоял на вершине. И как будто спорил с коробейником. О чем ты с ним спорил?

– Он не спорил, – сказал аббат. – Он остался наверху только для того, чтобы прикрыть наше отступление.

– Это неправда, – заявил Харкорт. – Я просто не поверил ни одному его слову.

– Ты не веришь ничему, что не можешь потрогать руками, – сказал ему аббат. – Чарлз, ты полон противоречий. Ты романтик, ты циник…