Тимоти Зан: Траун

— Надеюсь, вы также скорбите о гибели моих солдат, — заметил Юларен. — Включая тех, кого я отправил, чтобы вызволить вас.

— Я об этом ничего не знала. — «В голосе слышится холодность. Напряжение мышц угасает». — Как уже было сказано, я не хотела без необходимости пользоваться комлинком.

— Могли ли мятежники перехватить наши переговоры? — осведомился Траун.

— Точно не известно, сэр, — доложил Вэнто. — Но теоретически это возможно. Это было в духе Ночного Лебедя — держать руку на пульсе переговоров из самого сердца его крепости.

— Да, — согласился Траун. — Полковник, вы докладывали, что он тоже погиб?

— Да, сэр. Его тело нашли во внешнем секторе, где было меньше разрушений. Скорее всего, он выехал на периметр с инспекцией. — Юларен помедлил. — Возможно, хотел сам встать в ряды защитников на передовой.

— Возможно, — кивнул Траун.

Итак, все кончено. Путь подошел к завершению, схема нарушилась.

Песнь Ночного Лебедя прервалась, и Галактика уже никогда не будет прежней.

— Тем не менее Император доволен исходом дела, — заявила Прайс. «В голосе гордость и самодовольство. Держит голову прямо». — Весьма и весьма доволен.

— Неужели? — вопросил Траун.

«Прайс отводит глаза. Мышцы шеи напряжены, на лице написана настороженность и досада».

— Уверяю вас, — ответила она. — И полагаю, что вознаграждение будет щедрым.

На интеркоме зажегся огонек.

— Да? — ответил Траун.

— Адмирал, для вас сообщение с Корусанта, — доложила Фейро. «В голосе едва сдерживаемое волнение». — Император желает видеть вас во дворце, как только позволит ситуация.

— Благодарю, командор. Ответьте, что сообщение получено и мы отправимся на Корусант сразу же после того, как закончится неразбериха на Бэтонне.

— Слушаюсь, сэр. — Интерком со щелчком отключился.

— Вы же не собираетесь заставлять Императора ждать? — предостерегающе произнесла Прайс.

— Согласен, — поддержал Юларен. — Сэр, при всем уважений, мы справимся и без вас.

— Да, сэр. А крейсеры могут последовать за нами после окончания ремонта, — добавил Вэнто. — Это всего лишь пара дней. Если хотите, можно оставить здесь фрегаты, чтобы все соединение выдвинулось в путь одним строем.

— Блестящая идея, — одобрил Траун. — Ну хорошо. Прикажите командору Фейро готовиться в вылету. Через три часа «Химера» должна покинуть Бэтонн. Остальное соединение последует за нами по окончании ремонта. Полковник Юларен, если за эти три часа выяснится, что какие-то вопросы требуют моего внимания, прошу сообщить мне об этом. В таком случае мы отложим вылет.

— Слушаюсь, сэр.

«Юларен, Вэнто и Прайс поднимаются из-за стола».

— Губернатор Прайс, если позволите, я хотел бы переговорить с вами, — остановил ее Траун.

Вэнто с Юлареном, переглянувшись, собрали со стола инфокарты и молча удалились.

— У вас ко мне вопросы, адмирал? — осведомилась Прайс, когда офицеры вышли. «Остановилась возле кресла и, судя по языку тела, обратно садиться не собирается».

— Скорее, заявление, губернатор.

«Прайс качает головой. Мимика выдает беспокойство, но спину она держит прямо и непокорно вздергивает подбородок».

— Нет.

— Что, простите?

— Вы не можете так просто бросать обвинения в лицо правительственному чиновнику, — пояснила она. — Адмирал, при всем вашем тактическом чутье вы совсем не разбираетесь в политических реалиях.

— Неужели?

— Уж поверьте, — подтвердила Прайс. «В голосе слышится убежденность». — Вся ваша карьера строилась на военных взлетах и политических падениях. И каждый раз эти падения приходилось сглаживать кому-то другому.

«Наклонившись вперед, она опирается ладонями на стол».

— Давайте раскроем карты. Вернее — я раскрою свои, вы-то не играете. Вы явно подозреваете, что я утаила какую-то информацию о произошедшем на Бэтонне. Хорошо, подозревайте, сколько душе угодно. Но не забывайте, что вам без меня не обойтись.

— Почему же?

— Вам нужно, чтобы кто-то сглаживал ваши политические огрехи, — заявила она. — И уж поверьте — у вас их еще будет немало. Вы выдающийся адмирал, но совершенно беззащитны перед теми, кто стремится присосаться к вам, чтобы перетянуть на себя немного вашей власти.

— В том числе перед вами?

Она улыбнулась. «На лице читается ирония. Язык тела выдает сдержанное уважение».

— Что ж, некоторым политическим маневрам вы научились. Но тут вы не правы — я не покушаюсь на вашу власть. Я всего лишь надеюсь, что мы сможем объединить усилия ради взаимной пользы.