Олег Дивов: Великий Дракон

Август кашлянул деликатно.

— Если не обращать внимания на имущественную разницу, то вполне достоин.

— Да? — император обернулся к нему. — Я не придаю деньгам значения больше, чем они того заслуживают. Значит, мистер Мит показал себя хорошо?

— На его месте трудно было держаться лучше.

— Прекрасно, прекрасно… Что ж, я подумаю.

— Юджин, — опомнилась Соня, — ты позволишь мне выйти замуж по моему выбору?!

Император засмеялся:

— И это первые слова, которые ты мне сказала! Я-то думал, ты обрадуешься, обнимешь меня, скажешь, как тебе было тяжело и как ты скучала… Нет, Соня. Не позволю. Ты выйдешь замуж за того мужчину, которого одобрю я. Но наш выбор может совпасть.

— Я… — Соня сглотнула. — Я не понимаю.

Император подошел к столу, взял с него черную кожаную папку с золотым замочком. Такую же, в какой он прислал мне свою фотографию на память. И сейчас он вынул из папки фотографию. Протянул Соне:

— Твои родители.

Соня застыла. У нее задрожали руки. Джо Мит подхватил выпавшую фотографию, посмотрел:

— У тебя красивая мама. Похожа на мою. А отец…

Фотографией завладел Август. Я заглянула ему через плечо. Действительно, очень красивая рыжеволосая женщина с крупными, выразительными чертами. И старый китаец с застывшей брезгливой миной на морщинистом лице. Китаец показался очень даже знакомым.

Император посмеивался.

— До меня тоже дошли эти нелепые слухи, будто тебе назначена роль моей наложницы. Какая глупость, верно, Соня? Разве я могу взять на ложе свою сестру? Свою единственную сестру?

В кабинете, кажется, все перестали дышать. Я видела лицо Сони в профиль. Она была бледна, глаза ее расширились. Я покосилась на Августа, он как будто и не удивился. А у Джо Мита приоткрылся рот.

— У меня нет родственников ближе, чем ты. Мои старшие братья все умерли, не оставив потомства. Сестер никогда и не было. Только ты. Когда отец сказал мне о тебе, я сам поклялся, что никогда не оставлю тебя заботой. Ту же клятву в тот же день я повторил тебе. Я не знал, что задумал наш отец. Не знал, что он подготовил твой побег. Я очень сильно рассердился на него. Он не хотел слышать о том, чтобы вернуть тебя, пока он жив.

— Но… чем я провинилась перед ним?

— Ничем. Соня, наш отец был очень необычным человеком. Но он уже умер. Мы обязаны почитать его память. Ни тебе, ни мне не в чем упрекнуть его. Он заботился и о нас, и о наших матерях. Не его вина, что наши матери погибли. И может быть, он держал нас в отдалении от себя, потому что знал — он привлекает смерть на головы тех, кто ему дорог. Впрочем, мы еще поговорим о нем. Позже. Здесь достаточно стульев, — сказал император. — Садитесь, устраивайтесь с удобством. Сейчас подадут кофе и пиво — мистер Мит, вы ведь предпочитаете в это время суток именно пиво? Мне будет интересно узнать мнение человека, чьи предки были пивоварами, о традиционном китайском рецепте. Садитесь. Я хочу послушать о ваших приключениях.

Поднялся какой-то неловкий шум. Соня растеряла всю свою грацию, она еще не могла поверить, уронила стул… Явилась прислуга, в комнате оглушительно запахло кофе. Когда мы расселись, император сказал:

— Три года назад я спросил у своего отца, какое будущее он уготовил для Сони. Я всегда был привязан к ней и желал ей всего самого лучшего. Ей исполнилось шестнадцать, я понимал, что сейчас надо решать. Ей необходима социализация, ей нужно образование. И собственный источник доходов. Я опасался, что отец растил ее как игрушку, как куклу, для того лишь, чтобы она скрашивала его старость, и готовился отстаивать ее право быть собой. Но в этом не было нужды. Отец рассказал мне о своем романе с Ирьей Джонс. Так родилась Соня. С самого начала было решено, что она останется с отцом. Ирье оставили выбор — жить с дочерью здесь, но без претензий на императора, или уехать. Она писала книгу о Китае, она полюбила нашу природу и наших людей. Отец привязался к ней, он радовался, что нашел себе друга. Ирья была единственной женщиной, которую он никогда не ревновал. И она смягчала его нрав. Когда она решила остаться, мой отец обрадовался. Но это решение было ошибочным. Возлюбленные императора долго не живут, увы. Да и жены тоже.

— Но почему у Сони нет никаких документов? — возмутился Джо.

— Есть. Они засекречены. Моя мать уже была из подозрительных, ведь она происходила из нелояльной семьи. Ирья же и вовсе была иностранка, к тому же отсидевшая несколько месяцев в тюрьме. Даже императору не простили бы связь с потенциальной шпионкой. Поэтому Сонино свидетельство о рождении хранилось в сейфе. Ей не вшили шунт и не поставили чип. Все для того, чтобы никто не знал, — она дочь императора и иностранки. Но она получила весьма достойное образование, хотя учили ее старомодно. Соня может подтвердить свои знания в любом университете Пекина по специальности «китайская литература» или «история Китая». Кроме того, она богата. Наш отец оставил ей достаточно, чтобы она не знала бедности. Отец полагал, что Соня не сможет сама управлять своим капиталом, и хотел подобрать ей жениха. А за тем, чтобы муж помнил, чья кровь течет в жилах Сони, должен был проследить я. Я не совсем согласен с отцом. У Сони будет определенная свобода решений. При этом я настаиваю на том, что моя сестра должна жить при дворе, с объявлением об истинном ее происхождении, и все ее потомки должны иметь китайское подданство. Соня — женщина из династии императоров, и все окружающие должны помнить о том каждую секунду.