Бланка, не удержавшись, захихикала. Даже Виская хмыкнул. К сожалению, многие из его подчиненных или товарищей по службе вполне соответствовали героям популярных на Ла-Магдалене анекдотов «про гвардейца». Гражданская гвардия действительно «славилась», помимо устаревшего вооружения, плохой подготовкой солдат и офицеров. Недаром сам Виская, будучи командиром полка, вынужден был лично возглавлять операции, которые, по уму, следовало бы доверить лейтенанту или капитану.
— Так же, как и честный военный, — ответил он.
— Да ладно вам ругаться, — вмешалась Бланка. — В конце концов, дон Виская, в отличие от героев анекдотов, знает, как себя вести.
— Я прошел неплохую практику на Стерлинге, — сказал Педро, благодарно улыбнувшись девушке. — Откровенно говоря, по сравнению с аристократией Стерлинга местные латифундисты выглядят опасными анархистами.
Все трое Кастехонов рассмеялись разом. Дон Гонсало и его супруга хохотали буквально до слез.
— Стерлинг, — моя родина, — сказал донна Саманта. — Но, надо признать, вы точно описали мое первое впечатление от Ла-Магдалены, когда я приехала сюда с мужем.
— А где вы служили? — спросил Гонсало.
— Штурмбат восьмидесятой бригады Звездной пехоты, — ответил Педро, удержавшись от желания отдать честь.
— А я — в 302 пехотной, — ответил Гонсало. — Пока меня не перевели на родную планету.
— Ладно, вам, воякам, — защебетала Бланка. — Дай вам волю, весь бал проговорите. А губернатор уже кончил свою болтовню… то есть речь, сейчас танцы начнутся. Надеюсь, вы пригласите меня, — добавила она, протягивая Вискае руку, обтянутую белой «митенкой», оставляющей открытой кисть.
— К вашим услугам, донна Бланка, — сказал Педро, целуя руку девушки.
Когда танцы закончились, гости прошли к столу с легким ужином. Виская, оставив свою последнюю партнершу — смуглую толстушку, огляделся, пытаясь оттискать взглядом Бланку. Она стояла около высокого — от пола до потолка — окна губернаторского дворца и беседовала с каким-то хлыщом.
— Дон Гарсия, ваше предложение очень интересно, но мы не планируем продавать остров. Мы, Кастехоны, держимся за свою землю. Дон Виская, — обернулась она к Педро — это дон Гарсия Валино, столичный бизнесмен.
— Очень приятно, — соврал Педро.
— Наслышан о вас, дон Виская, — улыбнулся Гарсия. — Странно встретить вас среди Кастехонов. Ведь вы поставили их в неудобное положение, а аристократы этого не прощают.
— Один мой знакомый, ныне покойный, тоже считал вправе решать, кого мне прощать, а кого нет, — холодно сказала Бланка. — Вообще то, дон Педро дважды оказал нашей семье услугу. Надеюсь, Гражданская гвардия и дальше не допустит посягательств на нашу собственность.
Виская промолчал. Нельзя сказать, что обязанность защищать помещичьи имения так уж радовала его. Но служба есть служба. Кроме того, Педро, не жалуя латифундистов, с детства ненавидел бандитов и уголовную «романтику».
И, в третьих, оказать услугу некоторым представителям дворянства, например, Бланке де Кастехон, все же было… приятно.
— Я считаю, что потомки первых колонистов присвоили себе слишком много земли, которую теперь не в состоянии освоить. И эти земли должны быть переданы более предприимчивым людям, — заявил бизнесмен.
Гарсия продолжал улыбаться от уха до уха. Американец бы сказал, что его улыбка стоит миллион кредитов. Но Виская американцем не был, и манеры торгаша его раздражали.
«А ведь этот Валино был кандидатом в губернаторы от Либеральной партии. И проиграл, несмотря на призывы „отнять и поделить“. Потому что всем было понятно, что делиться он будет исключительно со своими приятелями».
— Вы удивитесь, но некоторые из латифундистов еще не растеряли деловую хватку, — заметила Бланка. — Знаете, некоторые ваши конкуренты проявляют интерес к острову Легаспи.
Неожиданно разговор прервал оглушительный девичий визг. Дамы разбегались в сторону, как будто начался пожар. Бланка и Педро решительно направились к центру беспорядка.
— Куда ты, бежишь, глупенький, — девушка наклонилась, и встала, держа в руках… поросенка. — Хочешь попасть на бифштекс? Сейчас отнесу на кухню.
Виская, поймавший еще одну свинку, внимательно ее разглядывал. Поросенок был выкрашен в какой-то подозрительно знакомый песочный цвет.
— Похоже, кто-то подложил свинью Гражданской гвардии, — сказал Педро, отдавая поросенка слуге. И совсем не куртуазно рявкнул: — Поймаю урода, лично начищу ему пятак.
Читать дальше