Роберт Хайнлайн - Избранные произведения в одном томе

После переклички меня отправили за охранником. Но, чтобы убедить его оставить пост, пришлось связаться оттуда по телефону с самим Стариком. Лишь после этого он запер дверь и отправился со мной. Когда мы вернулись, Джарвиса тоже уже привели в зал. Рядом с ним стояли доктор Грейвс и еще один человек из лаборатории. Джарвис был в больничном халате, явно в сознании, но, видимо, под действием какого-то препарата.

Я начал догадываться, в чем дело. Старик повернулся к собравшимся и, держась на расстоянии, извлек пистолет.

— Один из паразитов-захватчиков находится среди назначал он. — Для кого-то из вас этим все сказано. Остальным же я объясню, поскольку от полного взаимодействия и беспрекословного повиновения каждого зависит наша безопасность и безопасность всего человечества.

Он кратко, но ужасающе точно обрисовал ситуацию и закончил следующими словами:

— В общем, паразит почти наверняка находится в этой комнате, Один из нас выглядит как человек, но на самом деле — автомат, подвластный воле опаснейшего врага.

В зале послышалось бормотание. Люди украдкой переглядывались, некоторые пытались встать подальше от других. Секунду назад мы были одной командой, теперь же в зале оказалась толпа, где каждый подозревал всех остальных. Я и сам вдруг обнаружил, что невольно отодвигаюсь от стоящего рядом человека, хотя знал бармена Рональда не один год.

Грейвс прочистил горло.

— Шеф, я предпринял все необходимые меры…

— Помолчи. Выведи Джарвиса вперед. Сними с него халат.

Грейвс умолк, и они с помощником сделали, как приказано.

Джарвис почти не реагировал на происходящее. Видимо, Грейвс и в самом деле накачал его транквилизаторами.

— Поверните его, — распорядился Старик.

Джарвис не сопротивлялся. На плечах и на шее у него остался след паразита — мелкая красная сыпь.

— Теперь вы видите, где он сидел.

Когда Джарвиса раздели, люди зашептались, и кто-то из девушек смущенно захихикал. Теперь же в зале воцарилось гробовое молчание.

— А сейчас мы будем ловить этого слизняка! — произнес Старик. — Более того, он нам нужен живьем. Вы все видели, где паразит седлает человека. Предупреждаю: если кто-то его спалит, я сам пристрелю виновного. Если придется стрелять, чтобы поймать носителя, то только по ногам. Сюда! — С этими словами Старик направил лучемет на меня.

На полпути от толпы до него он велел остановиться.

— Грейвс! Посади Джарвиса у меня за спиной. Нет! Халат оставь на месте. — Затем снова ко мне: — Оружие на пол!

Ствол его лучемета смотрел прямо мне в живот. Я медленно достал свой и отпихнул его ногой метра на два в сторону.

— Раздеться!

Приказ, мягко говоря, не самый привычный, но лучемет помог мне избавиться от смущения. Хотя, конечно, когда раздеваешься догола на глазах у людей, девичье хихиканье из толпы совсем не повышает настроения. Одна из девушек прошептала: «Неплохо», другой голос ответил: «А по-моему, слишком костляв». Я покраснел.

Оглядев меня с ног до головы, Старик приказал поднять с пола пистолет.

— Прикроешь меня. И следи за дверью. Теперь ты! Дотти-забыл-фамилию. Твоя очередь.

Дотти работала в канцелярии. Оружия у нее, разумеется, не было, но в тот день она пришла в длинном, до пола, платье. Дотти сделала шаг вперед, остановилась и замерла.

Старик повел лучеметом.

— Давай, раздевайся!

— Вы что, всерьез? — недоуменно спросила она.

— Быстро!

Дотти чуть не подпрыгнула на месте.

— Вовсе не обязательно на меня орать. — Она закусила гyбy, расстегнула пряжку на поясе и упрямым тоном добавила: — Я думаю, мне за это полагаются премиальные, — Затем швырнула платье в сторону.

— К стене! — Старик злился. — Теперь Ренфрю!

После испытания, выпавшего на мою долю, мужчины действовали быстро и деловито, хотя некоторые все же стеснялись. Что касается женщин, то кое-кто хихикал, кое-кто краснел, но никто особенно не возражал. Спустя двадцать минут почти все в зале разделись. Я в жизни не видел столько квадратных ярдов «гусиной кожи», а разложенного на полу оружия хватило бы на целый арсенал.

Когда дошла очередь до Мэри, она быстро, без ужимок, разделась, но, даже оставшись в чем мать родила, держалась спокойно и с достоинством. Ее вклад в «арсенал» оказался гораздо больше, чем у любого из нас. Я решил, что она просто влюблена в оружие.

В конце концов все, кроме самого Старика и его старой девы-секретарши, разделись, но паразита ни на ком не было. Я думаю, Старик немного побаивался мисс Хайнс. С недовольным видом он потыкал тростью гору одежды, затем поднял взгляд на свою секретаршу.