Антон Демченко: Небесный шкипер [СИ с издат.обл.]

— Внимание команде! — на этот раз, я взялся за трубу переговорника сам. — Занять ВНП[2] согласно расписанию. Доложить по готовности.

Алистер наблюдал за мной и суетящейся у навигационного стола, Алёной, и молчал. Хотя ему явно было очень интересно, что именно мы делаем и к чему готовимся. Потерпит. Наконец, на приборной панели один за другим загорелись четыре подтверждающих огонька, и голос невесты немедленно озвучил этот факт.

— Первый пост готов. Второй — готов. Третий — готов. Навигационный — готов, — скороговоркой произнесла Алёна, и вновь уставилась в зеркала наблюдения, развёрнутые ею над «рабочим» столом.

— Ну что, смертнички, покатаемся? — пробормотал я невесть откуда всплывшую в памяти фразу и, осторожно подав вперёд рукоять скорости хода, тут же ухватился за рулевые рычаги. Ну да, здесь лучше работать ими. Штурвалом в этих «коридорах» особо не покрутишь, ветер мигом накажет за небрежность.

И мы поплыли, медленно набирая ход. Впрочем, уже на восьми узлах, я прекратил увеличивать скорость и полностью ушёл в управление махиной «Мурены», под мерный голос Алёны, которым она сообщала дистанцию до ближайших препятствий, порой перемежая её уточняющими сообщениями, получаемыми через переговорник от расставленных по наблюдательным постам братьев.

Алистер же… наш потенциальный рыжий заказчик, поняв, что именно творится у него под носом, сначала побледнел, потом вспотел, а затем, очевидно решив проветриться, рванул ворот дорогущей сорочки так, что по полу покатились оторвавшиеся пуговицы, и вывалился из рубки на открытую площадку левого крыла мостика, да так там и завис, поедая взглядом каждую кучу ржавого металлолома, порой проплывающую в считанных метрах от купола яхты.

«Мурена» шла как по ниточке. Я чутко прислушивался к каждому порыву ветра и старался вовремя нивелировать его воздействие, то и дело «подыгрывая» рычагами и не давая дирижаблю мотыляться меж «стен» коридоров, подобно дерьму в проруби. Это было непросто, но… за почти два года управления «Муреной», я достаточно сжился со своим творением, чтобы чувствовать его, как продолжение своего тела, а потому, спустя три часа, яхта всплыла над кучами железного хлама, аккурат на границе «новой» части китового кладбища.

Отозвав экипаж с наблюдательных постов, я повернулся к Алёне и кивком указал на торчащего снаружи Алистера.

— Отведи его в салон, а потом возвращайся. Примешь управление «Муреной» и отведёшь её на стоянку. Сама, — произнёс я. Алёнка радостно пискнула, подпрыгнула на месте и, подскочив ко мне, звонко чмокнула в щёку. Миг, и её уже нет в рубке. М-да, интересно, чтобы сказала её матушка, увидев сейчас свою дочку? Впрочем, какая разница? Главное, что сама Алёна довольна. Остальное — от лукавого… кстати, о лукавом! Алистер уже в салоне, и, пожалуй, пора к нему присоединиться. Пока рыжий айриш не очухался, у меня есть все шансы подписать с ним выгодный контракт.

[1] РИВ — здесь, сокращение от «Рукоять Изменения Высоты».

[2] ВНП — здесь, сокращение от «Внешний (или выносной)Наблюдательный Пост».

Клаус с удивлением глянул на взбудораженного заказчика. И было чему удивляться: помня, как трудно проходили первичные переговоры с педантичным до занудности рыжим айришем, на этой, уже третьей по счёту встрече, вооружённый договором Шульц приготовился к многочасовому торгу по каждому пункту, а вместо этого… Клаус неверяще покосился на подпись заказчика под контрактом и перевёл взгляд на часы. Восемь минут. Если этот швейцарский флотский хронограф, установленный в переговорной Зелёного павильона для пущего форсу, не врёт, то именно столько времени прошло с начала этого раунда переговоров. Мистика какая-то.

— Знаете, господин Шульц, — неожиданно проговорил чем-то довольный Алистер, сверкнув неожиданно искренней улыбкой. — Ещё два часа назад я был склонен отказаться от сотрудничества с вашей компанией ввиду молодости и неопытности шкипера. Всё же, рейс планируется в очень неспокойные места, где излишняя самоуверенность может стоить не только потери груза, но и самой жизни, а мне не хотелось бы стать невольной причиной смерти ни в чём не повинных людей. Но, побывав на мостике «Морая» во время демонстрации возможностей яхты и её экипажа, поменял мнение на абсолютно противоположное…

— Э? — удивился Клаус. Этот айриш, что, прямым текстом сообщает, что желает смерти Рихарду и его людям?!