Сергей Евтушенко: Жребий одиночки [litres]

– Конрад… – глухо сказал я. – Действие амулета не бесконечно. Осталось лишь две минуты.

– Я знаю, – просто ответил он. – И я благодарен за это время, господин Максимилиан.

– Просто Макс, ладно? Или Ардор. Я чужак.

Если эта информация его удивила, то он не подал виду.

– Спасибо, Ардор. У души Грега теперь есть шанс, и может, моя душа ещё не до конца погрязла в безумии. Спасибо… и прощайте.

Он улыбнулся – широко и радостно, а затем одним движением отодвинул густые кусты, прикрывающие небольшую старую калитку, спрятавшуюся в ограде. Он явно знал, что она находится там – возможно, ещё с детства, когда они с Грегори Блэкуотером изучали каждый уголок этого сада. Я не успел ничего сказать, как Конрад исчез за ней, а через несколько секунд невидимый барьер за оградой вспыхнул на миг алым. Лорда Конрада Ланге не стало. Дело об убийстве демонолога можно было считать закрытым.

– Хорошо, что я не решился стать сноловцем, – вяло пробормотал я, из последних сил сопротивляясь желанию растянуться на траве и, собственно, заснуть прямо здесь. – У них что, к каждому в голову забирается какая-то всемогущая дрянь?

– Не к каждому, но шанс есть всегда, – отозвался Маэстус. – Это зависит от многих факторов, прежде всего – силы воли.

– Лорд Ланге был измучен, разбит, лишён творческих сил, – негромко добавила Эми. – Он не развивал свои магически способности и потерял контроль. Он даже не подозревал, что происходит, когда он спал…

– Неужели Ламитерн – настолько лакомая цель для этой хтонической твари, чтобы воплощать подобный план на расстоянии?

– Вряд ли, – с сомнением сказал Маэстус. – Просто Дремлющий – худшее из возможных зол. Безумие проползает повсюду, где оставлена хотя бы крошечная щель. И потом, мёртвый город, наполненный манекенами – зрелище, которое явно пришлось бы ему по душе.

– Грегори и Хель любили друг друга, невзирая на все запреты и кары. Такое зло, как Улхсотот, попросту не могло этого вынести.

Я получил две возможных версии, молча кивнул и поднялся на ноги. Отодвинув в сторону кусты, за которые ушёл Конрад, я нагнулся и подобрал с земли мою верную «Якорную цепь», погнутую, обгоревшую и еле узнаваемую. Она сдержала влияние чудовищного бога, поплатившись за это «жизнью». Прочность – 0 из 50, починке не подлежит.

Старший инквизитор терпеливо ожидал меня ещё с утра, но меня не смогли сначала найти, а затем добудиться. Я не добрался до своей комнаты, рухнув без движения в том самом домике садовника, где ночевал вчера. На этот раз без компании суккубы или чьей-либо ещё, не считая моих обычных спутников. Там меня в районе полудня отыскал конюх Идей, вынужденный затем привести повариху чтобы поднять «господина Максимилиана» на ноги. Её зелье лечения восстановило мне то здоровье, с которым не справился сон, хотя и не могло придать душевных сил. Дождавшись, когда меня оставят одного, я наконец активировал «Маяк» – чем раньше, тем лучше. После прочтения заклинания свиток рассыпался в пыль, но больше ничего не произошло – даже иконки над полосой здоровья не возникло. Либо не сработало, либо имела место некая скрытая механика. Впрочем, если даже в Ламитерне присутствовали другие игроки, они бы вряд ли пробились ко мне в мгновение ока.

Итоги расследования казались ужасными – двое гостей мертвы, двое под арестом, их дети отправлены на попечение родственников. Судя по всему, само присутствие одержимого Конрада в особняке подтачивало рассудок всех присутствующих, заставляя обычно весьма осторожную леди Мелину Хадзис метаться от покушения к покушению, а Ингрид – полностью потерять самообладание. Маэстус уверял, что душа Хель ускользнула после моей атаки «Языком», но итог всё равно подавлял. Я словно нашёл неожиданного друга и тут же потерял его просто потому, что вовремя не смог сложить кусочки мозаики.

По крайней мере все возможные виновные теперь мертвы, и верховному дознавателю незачем предавать огню ту часть поместья, которую не сжёг и не разгромил я сам.

– Ар, подождёшь минутку? – Эми окликнула меня, когда я мрачно направлялся по коридору к кабинету старшего инквизитора. Я кивнул, облокотившись на подоконник ближайшего окна, смотря на происходящее двумя этажами ниже. Снаружи вдоль ограды выстроились представители Ордена, готовясь снять «кольцо пепла» и выпустить оставшихся в живых. Сам Вильгельм Акком прошёл на территорию особняка, воспользовавшись какой-то продвинутой защитой.