Сергей Калашников: Четвёртый

Гонка вооружений...? Не знаю. Наверняка она имеет место, просто внешних признаков не заметно. Мне вообще никто ничего про замыслы высшего руководства не рассказывает и во внешнеполитические расклады я не посвящён. Моё дело отчитаться перед управлением в том, как в мире развивается авиация и сопутствующие ей направления науки и промышленности - то есть обе мои работы друг с другом связаны.

Появилась у меня ещё одна награда - как всегда, нас с Оленькой удостоили высокой чести вместе, причем, на этот раз и наши, и британцы одновременно. Опять Военный Крест и Красное Знамя за общее дело - уничтожение фашистской агентуры в Уругвае и Аргентине. Конечно, проводилась эта операция негласно, но одну группу вооружённых гансов пришлось долго гнать через пампасы - мы вовремя высадили команду томми с самолёта незадолго до кромки сельвы, где и положили всех. У нас тоже были убитые и раненые. До рукопашной дело дошло.

Парни, с которыми мы в этом деле побывали, потом пригласили нас на крейсер, который их доставил. Похоронили погибших и помянули, как пристало. Мы, разумеется, были в форме - так полагается. Ко мне обращались "Сэр", а к Оле "Мэм". А то до этого всё "Малыш" и "Крошка". Хотя, относились они к нам по-доброму и не дразнились с самого начала - англичане вообще народ тактичный.

В Москве они тоже иногда попадаются, когда у них тут пересадка. То в отпуск едут, то к месту службы. Так что на площади трёх вокзалов даже указатели встречаются на их языке.

Встречаться с Берией мне больше ни разу не пришлось - он и раньше был человек занятой, а сейчас, когда отвечает за всю страну, и подавно. И вообще, нет у меня ничего важного, чтобы ему сообщить. Если понадобится, так писать я не разучился, потому что бумаги нынче на компьютерах не печатают.