Андрей Ватагин: Рождённый героем. Том I

— Они здесь! — Завопил Хайпер, когда из прохода повалили Пауколюды, открыв по ним ураганный огонь.

Впрочем, дети не сдвинулись с места, и пару секунд спустя стало ясно почему — в поле зрения Героя появилась объятая светом фигура с зазубренным мечом наперевес, врубившаяся в ряды монстров, принявшись яростно кромсать и жечь покрытые хитином тела. В какой-то момент сияние стало настолько ослепительным, что Хайпер был вынужден зажмуриться, ведь встроенные в маску светофильтры также вышли из строя.

— Эй, всё закончилось, — вернул его к реальности знакомый голос. — Смотрю ты неплохо устроился.

— Чистюля, ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть! — Выдохнул он, проморгавшись. — Но, если кому-нибудь расскажешь, я прицеплю к тебе ракетную мину и запущу на Луну!

— Всех не перезапускаешь, дядя, — заявила одна малолетняя язва, отпустив его ноги, после чего Чистильщик помог пацану снять его с плеча.

Ощущение вновь вернувшейся тяжести было столь резким, что он сдавленно охнул. На него как будто дополнительно навесили ещё килограмм сто, не меньше.

— Перелом обработан на отлично, — тем временем склонившаяся над Хайпером училка, также оказавшаяся здесь, осмотрела его ногу и вынесла вердикт. Кроме неё обнаружилась ещё пара школьников.

— Это всё Мария, — тут же «сдал» подружку азиат.

Та, по своему обыкновению, ответила что-то резкое, однако Герой их уже не слушал, заворожённо глядя наверх, где сквозь огромную брешь сияли огни Разлома, которые он не спутал бы ни с чем.

— Значит, не показалось, — пробормотал он.

***

«Всё зашло слишком далеко…» — Подумал Безликий сразу после того, как миновал толщу земли, камня, бетона а, под конец, ещё и масовского бронированного покрытия из их фирменной смеси металла и пластика. Поначалу бой шёл в его пользу — он ловко уворачивался от бросаемых в него при помощи телекинеза предметов, затем Скачком сократил дистанцию и сумел в упор выстрелить Испепелением. Однако это был один из тех редких случаев, когда его любимое боевое заклинание дало сбой — даже оно не смогло полноценно пробить псионический щит, проявившийся в виде голубоватой дымки вокруг долговязой фигуры.

Однако кое-какой урон всё же прошёл — левая сторона лица этой твари оказалась обожжена, как и смирительная рубашка, опавшая обгоревшими лоскутами. Взмахнув непропорционально длинными относительно остального тела руками, мутант пошёл в атаку уже сам, и, в отличие от своего противника, мелочиться он не стал. Если Лжепсион и уступал в голой мощи настоящему Псиону, то ненамного — он ударил со всей своей мутантской дури, да так, что разверзлась земная твердь. Оказавшегося на пути атаки Безликого понесло вперёд, половина слоёв Барьера схлопнулась в первое же мгновение, что было опасно даже для него. Однако боевой опыт не подвёл, и он успел применить Бестелесность, пролетев сквозь все препятствия.

Какого же было его удивление, когда он осознал себя висящим посреди Разлома. Огромная расщелина, сравнимая с американским Гранд Каньоном, была полностью забрана в металл и разделялась на спускающиеся к самому дну галереи, на которых размещались масовские и военные объекты, образуя полноценные улицы. Сверху это непотребство прикрывал купол, а в самом низу, где стены каньона сужались, бежала подземная река. Но теперь внутри Разлома зиял ещё один разлом, задевший аж четыре галереи ближе к низу. Разрушения выглядели серьёзными, что-то горело, вокруг суетились люди. И посреди всего этого бедлама в воздухе, при помощи Поступи, завис Безликий.

— Вот и пытайся не высовываться! — Под нос себе проворчал он.

Впрочем, не долго он пробыл в центре внимания, потому как следом вылетел и Лжепсион. Смотрелась эта авангардная пародия на человека предельно жутко — во всполохах псионической дымки, жутко завывающая и с развевающимися обрывками проводов, торчащих из его несоразмерно большой черепушки. С другой стороны, яркость узора заметно снизилась, Безликий надеялся, что уродец уже не сможет повторить столь мощный приём.

Расчёт его оправдался в полной мере, мутант вертелся в воздухе, стараясь достать врага простейшими телекинетическими волнами, либо швырялся обломками. Какого-то проблеска сознания он за ним не заметил — несмотря на яйцеголовость, ума в уродце было не больше, чем в среднестатистическом зелёном Изверге, зато злобы хватило бы на трёх оранжевых. Тем не менее, его защита не ослабевала, а использовать что-то мощнее Испепеления было нельзя, ведь это не только жутко палевно — хотя, куда уж больше? — но и приведёт к дополнительным разрушениям, причём не малым.