Николай Андреев: Сектор мутантов

— Вы опоздали, — с укоризной в голосе произнес майор.

— Так сложились обстоятельства, — пожал плечами русич. — Вездеходы полностью загружены, можем хоть сейчас двинуться на боргов. Я с удовольствием пущу кровь мутантам.

— Дождемся утра, — сказал командир полка, удивленно глядя на Храброва.

Выдержав паузу, Ходсон настороженно спросил:

— На «Центральном» что-то случилось?

— Ничего особенного, — отрицательно покачал головой Олесь. — Если не считать того, что Олджон послал колонну поселенцев к Корвилу за сутки до урагана.

— Но ведь сюда не пришла ни одна машина! — взволнованно сказал офицер.

— Именно так, — подтверди землянин. — Больше семи сотен аланцев нашли в пустыне Смерти свое последнее пристанище. Люди погибли от жажды. Мы спасли человек восемьдесят. Многие на грани сумасшествия…

— Не тяни. Рассказывай подробно! — раздраженно воскликнул майор.

Во всех деталях Храброе поведал о ходе поисковой операции. Особый акцент юноша сделал на столкновении с оливийцами. Ходсон должен знать, что легкой прогулки к Велону не получится. Противник готов к встрече с армией захватчиков. Мало того, мутанты теперь обладают огнестрельным оружием, а возможно, и парой вездеходов.

Вокруг наемников собралась группа офицеров. Пехотинцы ловили каждое слово русича. Изредка слышались тихие ругательства. Обхватив голову руками, командир полка тихо произнес:

— Это расплата за убийства. Я никогда не верил в бога, но порой мне кажется, что он все же существует. Другого объяснения нет.

— Сволочи! — процедил сквозь зубы какой-то капитан. — Могли ведь сказать о колонистах во время радиосеанса. Мы сразу после окончания бури двинулись бы на поиски.

— Полковника не особенно волновала судьба поселенцев, — заметил русич. — Его интересовали темпы освоения планеты. Он хотел быстрее отчитаться в захвате очередного оазиса. Все делалось для карьеры.

— Это не нам обсуждать! — молниеносно пресек опасные разговоры Ходсон. — Компетентная комиссия разберется в случившемся. Виновные будут найдены и наказаны.

— Они уже получили по заслугам, — вставил де Креньян. — Командующий и пять офицеров штаба мертвы. Случайное стечение обстоятельств…

— То есть как! — вырвалось у десантника.

— Один из уцелевших колонистов расстрелял их из автомата, — пояснил Храброе. — Личные счеты. У парня сдали нервы. Бедняга потерял жену. Корпус временно возглавил майор Маквил. Приказа о наступлении на Велон остается в силе.

— Вот это дела!.. — изумленно выдохнул заместитель Ходсона.

Друзья покинули аланцев, давая офицерам возможность прийти в себя и осмыслить случившееся. В гибели Олджона было действительно что-то мистическое, своего рода возмездие за совершенное преступление. Жестокость и презрение к человеческой жизни обязательно наказываются.

Выбросить из головы подобные мысли не так-то просто. Многим покорителям Тасконы стоит по-новому взглянуть на собственные поступки…

А вот наемников угрызения совести ничуть не мучили. Они рабы, и выполняют чужие приказы. Да и, признаться честно, на Земле воины участвовали в куда более кровавых побоищах. Приобретенный интеллект не стер прежнюю память. Война — это смерть и страдания. Рано или поздно аланцы поймут столь банальную истину.

— Кто сопровождал колонну? — спросил Тино у Олеся.

— Пак и Салид, — ответил русич.

— Они живы? — уточнил японец.

— Только Хасан, — вымолвил Храброе. — Су погиб в первые мгновения урагана. Его сбросило с брони. Первая волна оказалась слишком сильной.

— Жаль, — тяжело вздохнул Аято, — смышленый был парень.

Ранним утром армия покинула оазис. Две тысячи пехотинцев, пятьдесят наемников, пятнадцать машин. Солдаты, хорошо отдохнули и шли быстро. Командир полка умышленно рассказал всем о плененных поселенцах. Это значительно поднимало боевой дух десантников. Они жаждали освободить соотечественников. Несмотря на ужасающую жару, полк не останавливался почти до полудня. Девяносто восемь километров… Какая ерунда!

К исходу третьего дня колонна почти достигла цели. По расчетам проводников, войска находились в пяти-семи километрах от Велона. Атаковать деревню ночью Ходсон не решился. Риск был чересчур велик и неоправдан.

Борги наверняка знали о приближении неприятеля, но наблюдателям ни разу не удалось обнаружить разведку оливийцев. Факт настораживающий. Тасконцы показывали себя опытными и умелыми воинами. Пустыня — их родной дом.