Дмитрий Григоренко: Я из Зоны. Небо без нас

Сзади меня, упираясь ногой в спину, заголосил Крыс. Этот истерический крик, на грани ультразвука, составил хорошую конкуренцию воплю твари.

Я смог разобрать:

– Кровохлеб!

Автомат выстреливал горячие куски металла, когда тварь, молниеносно согнувшись, попыталась вцепиться зубами в мое лицо. Или горло!? Тогда понятны раны на шее Семена, тогда получается, Крыса твердил правду и ничего кроме правды?!

Спасибо, винтовочка! Спасибо, родимая! Я так и не выронил ее из рук, хотя страху натерпелся, и вся спина покрылась коркой льда. Но у меня явно вырос инстинкт самосохранения за дни похода по Зоне. Я не выронил винтовку, не ослабил хватку, так и сжимал в потных ладонях за ствол и приклад.

Башка, вытянутая, как у гидроцефала. Кровохлеб пытался цапнуть меня за горло, но винтовка не давала. Нет, сил рук мне не хватало, чтобы выдержать напор голодного мутанта. Чуть наискось, приподняв повыше правую руку, я уперся винтовкой в лоб и грудь. Кровохлеб и так голодный, столько дней ходил вокруг Хибары, стараясь выковырять оттуда Крыса. А Семен, так, для закуски!? Я скрипел зубами с такой силой, что попади между ними кусок рельсы, то однозначно бы перекусил. Поджал под себя ноги, закрывая мягкий живот.

Хотелось блевать от вони, оказаться подальше и сразу же вымыть со щеткой лицо. Тухлые потроха рыбы скользнули по мне, вцепились в винтовку. Нет, мать природа не могла сотворить таких монстров. Если он просто возьмет и ударит меня лапой, то это все равно что я котенка шмякну об асфальт.

– Вот уродина!

Чес не изменял себе, видит цель, значит надо ее убить. Инстинкт на высшем уровне, что у него, что у «кровохлеба». Правда, последний не прочь нами поужинать. Автомат на секунду замолчал, но опомнился и начал дальше поливать свинцом болотную тварь. Прицеливался, что ли, урка, не знаю, но уже не хватало сил сдерживать натиск «кровохлеба».

– По морде надаю, – прохрипел я на выдохе. Угрожать здоровой твари, которая не понимает человеческого языка, конечно глупо, но ярость требовала угрожать и бить. Помогло. Страх исчез, как туман на солнце, а я одновременно с выстрелами «калаша» выпрямил ноги. Тяжелый гад! Откормился на сталкерах! Нет, такую тушу самому не сбросить, силы неравные. Однако выстрелы помогли. «Кровохлеб», дергаясь от боли, определил вектор угрозы. Он повернул башнеобразную голову, глянул через плечо на Чеса и сделал кульбит. Совпали мои усилия и усилия урки.

– Да что за хна! – заорал урка, и попытался повести ствол автомата за тварью.

Огромная масса, с неожиданной легкостью улетела в темное небо. Нет, это оказался гигантский прыжок назад, и кровохлеб приземлился за уркой. Чуть не задел столб, наверное, слегка промахнулся. Неужели мой толчок ногами сбил его с намеченного расстояния? Он вертел мордой. Не может понять, почему инстинкты, наработанные за время охоты на сталкеров, его подвели, и он сейчас стоит не на маленьком человечке с кусающим автоматом в руках. Да, семь шестьдесят два это вам не пятерка, оказывается, размер имеет значение.

Урка сориентировался, понимая, что не успевает лихо проследить траекторию прыжка, просто упал на спину и начал стрелять из положения лежа. Костер затрепетал от волны воздуха и опасливо подбирался к Чесу. Будь у того волосы на голове, гореть им ярким пламенем!

Черт! Тварь оказалась даже выше столба! Причем она стояла на полусогнутых ногах, почти доставая до земли руками-лопатами. Кровохлеб заревел, вычислив маленькую жертву.

– Да сдохни, вонючая отрыжка! – орал Чес, стреляя из автомата. Не один я кричу при опасности, поднимая уровень злости в организме.

Урка не привык к Зоне, и от вида «кровохлеба» испытывал не меньше удивления, чем я. В отличие от Крыса, мы не потекли на землю. У него выработанная за годы тюрьмы, а у меня врожденная агрессия, как катализатор активировали инстинкт самосохранения. Теперь все стало очень просто и понятно, нашим жизням угрожает опасность в виде двухметровой болотной твари.

Не зря меня лупили. Оказывается, битье определяет сознание. Вскочил, отмахнулся от визжащего Крыса.

Урка часть пуль пустил мимо, полетели щепки от столба. Однако некоторые попали в мутировавшую грудь и этого хватило, чтобы окончательно разозлить тварь. Не знаю, сколько у нее сердец, другое создание уже бы сдохло от передозировки свинца в организме. А этому, хоть бы хны. Только проявились ряби и через миг он исчез. Урка закрутил головой, пытаясь понять, что происходит.

– Стреляй, – заорал я. – Стреляй!