Андрей Марченко: Литерный эшелон

Виноватым в разгроме оказался броневик, на который так надеялся Шульга. Он завяз в луже, и пока юнкера пытались его вытолкать на шлях. Большевики взяли батальон в «мешок», открыли огонь.

Одну из первых пуль получил Шульга. Он упал лицом в грязь, даже не поняв, что его убило.

Далее битва превратилась в избиение. От завязшего и потерявшего подвижность броневика не было никакого прока. Пробравшись за валунами, большевики его подорвали гранатой. После предложили мальчишкам сдаваться, пообещав жизнь. Юнкера сдались: им показалось, что у них нет выбора.

Юнкерам действительно сохранили жизнь. Но на очень короткий срок.

Пленных казнили долго, с фантазией, по-азиатски, за сим продвижение полка остановилось на целых три дня. Весть о надвигающейся опасности принес старый казах, который проходил мимо места битвы. Будто его заметили дозорные, но старик, приученный к пустыне, легко ушел от преследования, закутавшись в песчаную бурю, словно в плащ-невидимку.

– Плохо дело, – сообщил Беглецкий.

Но профессор явно был оптимистом. Дело было отнюдь не плохо. Оно было отвратительным до последней, невозможной степени. Город мог противопоставить полку со две дюжины штыков при необученных солдатах. Можно было попытаться уйти из города хоть вдоль берега моря, хоть прямо через пустыню. Транспорта будто хватало, чтоб, по крайней мере, покинуть город. Но ясно было: машины будут ломаться, лошади дохнуть, дети – капризиться… И умирать, умирать, умирать…

– Что делать будем?.. – продолжил Беглецкий. – Есть какие мнения?

– А может, все обойдется? – предположил кто-то из задних рядов.

Ответом ему был горький смешок. Всем было ясно: нет, не обойдется.

Пусть город и не был обозначен на картах, но кто-то из пленных юнкеров наверняка проболтается. И хотя рядом плескалась вода Каспийского моря, пить ее не было никакой возможности. Ближайшие запасы пресной воды имелись лишь тут, в Белых Песках.

– Надо уходить, – заговорил Латынин. – Где бы сейчас не был Данилин, между нами и им – большевички… Причем чем раньше выйдем, тем больше шансов, что спасутся хоть некоторые.

– А инопланетное оружие нас не спасет? – спросил Стригун.

– Маловероятно, – отвечал Беглецкий. – Сколько у нас запаса времени?..

– Старик сказал: дня два…

Беглецкий задумался.

– Погодите-ка… Есть, кажется, что называется соломоново решение. Вчера Соломон Арнольдович как раз мне показывал свои успехи в своем отделе… Может быть, мы могли бы им воспользоваться… Подождите меня тут, я сейчас его вызову…

Беглецкий ушел из кабинета.

Латынин спросил:

– А чем занимается этот самый Соломон…

– …Арнольдович?

– Вот-вот. У него есть оружие или хотя бы шапки-невидимки для всех?..

– Нет… Этого у него точно нет…

В это же время к стоянке полка подошел красный эскадрон.

Затянутый в кожу комэск, глядя на муки пленных спросил:

– Чего вы их тираните? Пристрелили бы, да и дело с концом!

– Никак не возможно! – отвечал кто-то из солдат. – Царь нас столько веков тиранил, а мы их сразу и на тот свет?..

– Вы их допросили?

– А как же? Обижаете! С пристрастием!

– Откуда они?..

– Туда далее, к югу есть городишко на берегу моря. На карте не отмечен. Ходу нам на дня два. Тамочки их логово. Мы маленько отдохнем, и пойдем гидру додушивать.

Комэск выдернул «маузер» и за четверть минуты дострелил пленных:

– Отдыхайте как-то по-другому…

Затем запрыгнул в седло, велел остальным:

– По коням!

– Товарищ комэск! – возмутился комиссар. – Люди устали, кони тоже! Нам надо остановиться на отдых!

– Не сметь! Завтра! Завтра утром все закончится! Не в палатках спать будете, а в домах! Все отдохнут: и кони и люди! Но пока нельзя! Уйдут ежели они в степи, а мы их не найдем – всех нас к стенке поставят! Никто головы не сносит! Вперед! Только вперед!

И действительно: кавалерия пошла вперед.

Утром следующего дня гудок буксира дал свой последний протяжный сигнал.

Звук этот разбудил всех в городе и мог бы был услышан за многие версты от города.

Но слышать его было некому.

После этого капитан буксира спустился в трюм и подготовленным заранее топором пробил дно своему суденышку. Затем поднялся на палубу и на шлюпке доплыл до берега. Потом точно также испорти и шлюпку.

На берегу его ждал Латынин и Беглецкий. Капитану они подали руку, вытащили на причал. Далее долго стояли, глядя, как медленно тонет буксир.