Вячеслав Сибирцев: Возвращение

Алька время от времени стрелял из пистолета, не нанося нападающим ощутимого урона. Мы с сыном вдвоём поливали из автоматов тёмные тени. Упал один бандит, потом сразу двое. Оставшаяся пара залегла и затихла: мужики тяжело шевелили мозгами, пытаясь понять, почему мы всё ещё живы. Видимо, об артефактах они кое-что слышали, потому что выражения удивления не последовало. Зато откуда-то в нас полетели сразу две гранаты. Это был конец.

Зажмуриться я просто не успел, поэтому смог увидеть великолепную картину: гранаты в воздухе раньше, чем прошли положенные секунды, плавно, как в замедленной съёмке, распались на части, и все осколки, сплющившись, посыпались вокруг нас безобидным градом.

Бандиты действовали на рефлексах. После взрыва гранаты следовало вскочить и побежать, пока кто-нибудь не обогнал и не забрал лучшее. Они вскочили и побежали к нам. Одного я уложил, а на второго не хватило патронов.

- Денис! – отчаянно крикнул я.

- У меня тоже! – отозвался сын.

В этот момент раздался немыслимый грохот, и подбежавший уже бандит свалился с развороченной головой. А Алька скромно опустил охотничье ружьё.

Мы постояли ещё с полминуты, и потом Денис завёл руку за спину, чтобы взять артефакт, не дать ему упасть. Мы шагнули в разные стороны, разминая затёкшие ноги.

- Ой! – воскликнул сын.

На его ладони вместо великолепного кристалла, отороченного жемчужинами, поблёскивала желеобразная розовая субстанция, которая на глазах превращалась в пар.

- Что это с ним? – чуть не плача, спросил Денис.

- Когда артефакт выполняет свою миссию, он расходуется, - хмуро пояснил я, ожидая, что сын буркнет: «Знал бы – не давал бы такую красоту». К счастью, этой фразы не прозвучало.

Мы перезарядили оружие. Обшаривать бандитов не стали. У того, который валялся рядом, не было ничего ценного, кроме остатков боеприпасов (их мы всё-таки взяли), а весь вид говорил о нищете группировки. Стало понятно, что это какая-то слабая ветвь бандитского клана, которая не могла устроить настоящую драку и потому столько часов на «авось» караулила нас.

Пора было выбираться отсюда. Я решил вывести ребят к базе «Долга». Это было безопаснее, чем сразу пилить до Периметра. Я взглянул на карту, потом, По-привычке, для ориентировки – на небо. Несмотря на то, что туч стало меньше, а звёзд больше, близость рассвета не ощущалась. Не задумавшись особо об этой странности, мы пошли потихоньку вперёд. После всего пережитого наступила соответствующая реакция организма. Я чувствовал себя как выжатый лимон (интересно, кому цитрусовый об этом рассказывал?), но старательно двигал ногами, а вот мальчишки совсем выбились из сил и спотыкались на каждом шагу. Чтобы их подбодрить, я негромко болтал о всякой ерунде, время от времени прерываясь и торжественно сообщая: «Прошли полкилометра», «Прошли километр, осталось всего четыре». Им это, вроде бы, помогало, а сам я успевал смотреть вперёд, назад и по сторонам, ориентироваться по карте, считывать с ПДА информацию об аномалиях и живых объектах, прислушиваться и чуть ли не принюхиваться к этой бесконечной ночи.

Наверное, от такой перегрузки мне стало совсем плохо. Когда до базы оставалось не больше километра, я вдруг устало опустился на землю. Голова болела так, что казалась раскалённым чугунным ядром, вжимающим моё тело в грязь. Денис тоже держался за голову и даже слегка постанывал.

- Здорово нас обработали, да? – странно слабым голосом спросил я, потрепав сына за плечо. Он только кивнул и уткнулся в меня носом.

- Привал, - объявил я.

Мы растянулись на грязной земле, глядя в небо над головой. Туч не стало ещё меньше, но они проносились так, что почти уже не закрывали звёзд. Наверное, там, наверху, бушевал настоящий ураган. Однако, вокруг не было даже самого слабого ветерка. А он бы не помешал. Похоже, опять собиралась гроза, потому что в воздухе ощутимо нагнеталось электричество. К тому же организм словно пытался разорваться пополам: душа испытывала необъяснимый ужас, панику, желание убежать – а тело не хотело пошевелить даже пальцем. Я с трудом оторвал взгляд от неба, думая, что это мельтешение туч вносит тревогу в мозг, молящий об отдыхе, и посмотрел на Альку. Он глядел вверх с ужасом и беззвучно шевелил побелевшими губами. Я потянул его за рукав и, желая успокоить, пробормотал:

- Ничего, переживём.

- Что переживём?! – сумасшедшими глазами взглянул на меня Алька, - Это же Выброс. Сейчас будет выброс! Проклятый контроллёр. Я всё забыл, всё забыл. Можно же было остаться у сарая и спрятаться в подземелье. А я всё проморгал.