Майкл Кьюб-Макдауэлл: Кризис чёрного флота-1: Перед бурей

Лейя все никак не могла выпутаться из политических дел и обязанностей, но положение Хэна было иным.

После их возвращения на Корускант, он хотел сложить с себя офицерские полномочия и выйти в отставку. Адмирал Акбар указал ему, что он может потерять право на приоритетное обеспечение безопасности и на высший уровень доступа, и общение его с Лейей будет сильно затруднено.

— Я вынужден отклонить вашу просьбу об отставке.

— Но сейчас, в этот момент…

Акбар невозмутимо продолжал:

— Я также нахожу, что ваше текущее назначение — не лучшее применение вашего опыта и способностей. Я командирую вас в качестве ассистента к президенту Сената для обеспечения взаимодействия в делах обороны. Вы будете оказывать ей содействие, как она сочтет необходимым. Вы поняли?

Если бы каламари мог подмигивать, он обязательно подмигнул бы Хэну.

Так теперь дни Хэна проходили в президентской резиденции, где он общался с Лейей, пытаясь наверстать упущенное. Но он обнаружил, что дети сделали гиперпривод «Сокола Тысячелетия» более надежным и предсказуемым. Маленький Энакин был постоянным союзником Хэна, но близнецы испытывали его терпение весьма часто. Они явно имели собственное мнение о порядке вещей и своем месте в нем.

— Но, папа, Винтер разрешила нам…

— Но, папа, Чуи всегда…

— Но, папа, 3РО никогда…

Сентенции, начинавшиеся этими конструкциями, были запрещены к концу первого месяца. При поддержке Лейи его законы были ратифицированы, и Хэн был официально признан полноправным главой семьи.

Но он волновался, думая о том дне, который неизбежно должен был наступить. Дети-джедаи, думал он, подобны раллтиирским тигрятам — пока они маленькие, они очень милые, но со временем у них вырастают длинные и острые когти. Хэн не мог забыть вспышку возбуждения Энакина, случившуюся однажды. Все вещи в комнате тогда летали в воздухе и бились о стены.

Одно утешение, что их дети были добрыми, как и родители. Но при этом Энакин и Джесин унаследовали несокрушимое упрямство от матери, их абсолютно нельзя было заставить делать то, чего они не хотят. А Джесин и Джайна имели в своем характере чрезвычайную склонность к озорству и рискованным шуточкам — это уже от папочки.

Они установили новый семейный ритуал, который, похоже, понравился всем. Когда Лейя приходила домой, они устраивали большой фонтан в садовом пруду и взлетали вверх в его струях. Энакин полюбил воду так сильно, что Акбар называл его «Моя маленькая рыбка». Потом они обнимали маму и папу, что для Хэна и Лейи было своего рода терапией, знаком, что долгий день наконец закончился.

Когда дети укладывались спать, Хэн и Лейя поднимались в свою спальню для того, что они в шутку называли «брифингом». Это тоже было частью ритуала — возможность поговорить, пожаловаться на проблемы или просто поразвлечься, слушая истории о событиях дня.

В этот вечер Лейя выглядела более уставшей, чем обычно. Она легла на кровать, обняв подушку.

— Как новости на фронте, генерал?

Хэн плюхнулся в кресло рядом с кроватью.

— Я не знаю, что делать насчет Джесина. Я пытался заинтересовать его партией в боло, но он отказался.

Лейя перевернулась на кровати, устремив взгляд в потолок.

— Он не слишком хорошо играет в боло, а дети хотят, чтобы их родители гордились ими. Он стесняется играть с тобой, потому что ты играешь гораздо лучше.

— Он не слишком хорошо играет, потому что никогда не тренируется. Но он еще сказал, что это глупая игра.

Лейя в душе была полностью согласна с этим, но предпочла дипломатически промолчать. Хэн продолжал: — Я сказал: «Хорошо, ты выбираешь. Может, покатаешься на скейте, или поиграешь в волл-болл?». Он говорит: «Нет, спасибо, папа». Он должен укреплять свое тело, становиться сильнее. А он говорит: «Зачем мне это? Я смогу делать все, что хочу, просто думая об этом — как дядя Люк». Кажется, он должен заметить, что дядя Люк не похож на Джаббу Хатта.

Лейя не выдержала:

— А Джесин, что, похож?

— Дай ему время.

— Ты преувеличиваешь.

Хэн скептически хмыкнул:

— Надеюсь. Но я буду рад, если Люк напомнит Джесину о физическом аспекте тренировки джедая — типа того, что тело — инструмент разума и все такое.

Лейя опять перевернулась на кровати.

— Хэн, ты не слышал ничего о Люке?

Хэн нахмурился.

— Нет, уже давно ничего не слышал. А что-то случилось?

— Говорят, Люк исчез.

— Исчез?!

— Куда-то улетел. Академией руководит Стрин.

Хэн пожал плечами.