Роман Злотников: Экскурсия в ад

— Да пошел ты! Не хотите, я сам пойду и все расскажу.

— Ага, сходи, наверно, ты свободно изъясняешься на немецком? — поддержал Николая Абрамовича Андрей.

Этот аргумент заставил Эдика замолчать. Через минуту из разных углов вагона послышался шум, члены группы начали обыскивать трупы и снимать их одежду.

К сожалению, в вагоне было сумрачно, и Ксения не видела лица тех, кто стоял в противоположном углу вагона. Поэтому девушка, обращаясь к Свете, сказала просто в темноту:

— Света, нам с тобой следует взять одежду похуже. По выходу демонстративно чешись, кашляй, лицо обязательно испачкай чем-нибудь. Ты привлекательная, могут и изнасиловать.

— Ее с нами нет.

Девушка обратилась ко всем:

— Пожалуйста, назовитесь, кто здесь. Мы должны понять, кого с нами нет.

В результате проведенной переклички выяснилось, что не хватает четы Рыжковых, Светланы Большаковой и Алексея Суворова. Как помнилось Ксении, программа была настроена так, чтобы часть туристов после переноса оказалась в одном вагоне, а часть в другом. При нормальной работе подпространственного привода проблем с перемещениями между вагонами не возникает, но сейчас это превратилось в непреодолимое препятствие. Оставалось только надеяться, что остальные члены группы сообразят взять документы покойников.

— Сейчас одиннадцать утра. Если неисправность аппаратуры коснулась только подпространственного привода, то в это же время через трое суток мы должны перенестись отсюда в следующий эпизод. Дай бог, чтобы так и было, и мы смогли бы убраться из этого кошмара.

Что «что-то не так», Алексей Суворов понял сразу. И в первую очередь по жуткой вони. Как и все остальные, после яркого света стартовой площадки, оказавшись в темноте товарного вагона, Алексей не мог различить, куда он попал.

— А вы кто такие и откуда взялись?

После этой фразы рассчитывать на то, что перенос прошел удачно, явно не было смысла. Глаза понемногу начали привыкать, и Алексей различил какое-то шевеление в углу вагона.

Добавив как можно больше нахальства в голос, Алексей рявкнул:

— На прошлой станции вошли! Чего глупые вопросы задаешь, как и ты, едем, куда везут!

— Не было вас тут, клянусь. Померли все, кроме меня, один я оставался в вагоне.

То, что один в вагоне остался, это, конечно, грустно, но для путешественников неплохо. Он тут один, в компании мертвецов, во что угодно поверит. Особенно когда убеждать его в этом будут двенадцать человек. И Алексей продолжил давить на аборигена:

— Совсем, приятель, ты умом тронулся, с самого начала мы с тобой едем, приглядываем за тобой, а ты нас не признаешь. Хотя неудивительно, в бреду ты лежал последний день.

Невидимый собеседник замолчал, видимо пытаясь вспомнить события последнего дня.

И Алексей наконец обратил внимание на то, что для двенадцати человек тут слишком тихо. Обернувшись, мужчина понял, что в вагоне с ним всего трое путешественников — семья пенсионеров и Светка. При мысли, что Светка оказалась с ним, на душе стало легче.

Прежде чем посыплются глупые вопросы, которые могут насторожить невидимого местного, Алексей решил сам объяснить все, что понял. Он подошел к Свете, взял ее под руку, подвел ее к Рыжковым, поставил кружком, обняв всех за плечи, и зашептал:

— Пожалуйста, говорите шепотом. Что-то пошло не так, мы находимся не в подпространстве, а в реальности. И все опасности этого времени представляют теперь для НАС серьезную опасность.

— Мамочки, у нас под ногами покойники.

Это пискнула Света. И пока не началась истерика, ее нужно было быстро вернуть к реальности.

— Да, Света, это полный вагон трупов, и везет он нас в концлагерь. И если ты сейчас не закатишь истерику, то, возможно, у нас останется время предпринять шаги, чтобы по приезде сразу же не оказаться в газовой камере.

Видимо, тот факт, что он никогда не разговаривал с ней в таком тоне, заставил девушку успокоиться.

— Как такое могло произойти?

Вопрос был неуместный, но задан совершенно спокойно, как будто Дмитрий Рыжков постоянно оказывался в подобных ситуациях. Это Алексею понравилось. Чем быстрее и слаженнее они будут действовать, тем больше шансов уцелеть.

— Извините, я не помню ваше отчество?

— Николаевич. Но можно и без отчества.

— Какая теперь разница, Дмитрий Николаевич. Нужно думать, как нам выбраться из этой ситуации. К сожалению, я не помню, как скоро состав прибудет в город и как много времени у нас осталось.