Олег Шовкуненко: Оружейник. Пилигримы проклятых земель

Вступительная часть была закончена, теперь следовало заняться делом. Лизе было поручено приготовление пищи. То ли это обед, то ли ужин, понять было сложно. Люди хотели есть, и им, конечно же, было наплевать как это дело будет называться.

Наш снайпер как-то без особого энтузиазма воспринял свое новое боевое задание:

– Опять мне, – пробурчала девушка и отправилась распаковывать мешок с провизией.

– Толя, помоги ей, – я поглядел на Нестерова.

Пожилой майор милиции выглядел не очень хорошо. Следы побоев, которыми наградили его подручные Фомина, конечно же еще не сошли. Кровоподтеки лишь из фиолетовых стали желтоватыми и расплывчатыми. Этот, прямо скажем, не очень жизнерадостный грим делал Нестерова походим на покойника. Анатолий и сам прекрасно понимал, что представляет собой жалкое зрелище, поэтому в ответ на мою просьбу лишь горько усмехнулся.

– Там примус есть, – я кивнул в сторону стоящих вдоль стены предметов. – Лизе с ним в жизни не разобраться, а ты сможешь.

– Аппарат как раз из моей эпохи, – подтвердил милиционер и, перетянув автомат за спину, отправился добывать животворный огонь.

Возле меня осталось четверо. Они-то и должны были составить костяк ремонтной бригады. Главнейшей задачей, которая перед нами стояла, являлась замена вышедших из строя пулеметов. Пожалуй, с этого и начнем, – сказал я сам себе и повел людей в личный арсенал полковника Ветрова.

Вообще-то вначале я намеревался сделать этот самый арсенал на целых двести процентов общественным. Такой себе оружейный центр с хорошо оборудованной ремонтной мастерской для нужд всего Подмосковья. Лучше всего для данного проекта подходил Серпухов. Поселение находилось всего в десяти километрах от Проклятых земель ― места, где я по большей части и промышлял. Цирк-зоопарк, удобно! А то в Подольск, Одинцово или еще куда задолбаешься кататься.

Эх, благие намерения, из которых как всегда хер что вышло! Причиной тому, как ни горько это осознавать, стал все тот же пресловутый человеческий фактор. Капитализм внес необратимые изменения в гены некогда советского народа, заменил в них программу «сам погибай, а товарища выручай» на куда более модерновую «своя рубашка ближе к телу». Результат не замедлил сказаться. Как только я поднакопил в Серпухове более или менее солидный запас оружия и боеприпасов, так тут же нарисовались проблемы. Местная администрация как-то сразу стала терять всякий интерес к нуждам и проблемам соседей. К примеру, крупнокалиберные пулеметы и патроны 7,62 неожиданно оказались запрещены к вывозу за пределы колонии. Объяснили мне такой подход просто: «Нам, мол, положено. Мы, мол, и так весь мир облагодетельствовали по самое нехочу». Поглядел я на такое дело, прикинул, что нечто подобное вполне может повториться и в других поселках, плюнул, да и перенес свою резиденцию на, фигурально выражаясь, нейтральную территорию. Так спокойней, а главное надежней. Так все зависит только от меня.

Когда под потолком вспыхнули три висящие в ряд лампочки, у моих сопровождающих вырвался невольный вздох восхищения. Мужики все-таки! А какое мужское сердце не затрепещет при виде целого зала, до отказа набитого оружием.

Ящики с патронами лежали двумя штабелями, метров по двадцать в длину и более человеческого роста в высоту. Я сложил их вдоль двух противоположных стен. Внутри герметически запаянные цинки или водонепроницаемые пакеты, так что конденсат и плесень со стен бетонного каземата боеприпасам особо не повредят. А вот для оружия, как бы хорошо оно не было упаковано, все же лучше подобрать местечко посуше, например, в центре зала. Под низ я сложил ящики с новенькими АК-74, на них гранаты, а уже сверху наваливал все те машинки, которые подбирал во время своих бесчисленных странствий по местам былых боев.

– Сколько же здесь! – восхищенно выдохнул Загребельный.

– Не так много, если учесть ту скорость, с которой вы все это тратите.

Произнося «вы», я конечно же имел в виду не присутствующих здесь людей, а все те поселения Подмосковья, которые я вот уже два года исправно снабжал оружием и боеприпасами.

– Не думаю, полковник, что это твой единственный склад, – Владимир Фомин чисто деловым взглядом оценил общее количество оружия. – Ты давно комерсуешь. Уже бы не один такой склад опустошил.

– Угадал, были и другие, – мне было нечего скрывать. – Только до них теперь не добраться. Все «сумраком» заволокло.

– «Сумраком»?

Петровича очень заинтересовало это название. Должно быть о «сумраке» он что-то слыхал, да только мало, может краем уха. Это была одна из тех историй, о которых болтают много, да только все разное. А тут такой случай – настоящий живой свидетель.