Дружеские иконки мигали на дисплее, а затем пропадали. Количество наших союзников оставалось постоянным исключительно благодаря американскому спецназу.
Число иконок, означающих Мимиков, непрерывно росло. Половина каналов связи молчала, другая — была забита смесью панических воплей и мата. Я не слышал никого, отдающего приказы. Предсказание Йонабару начинало сбываться.
Я открыл канал связи с Ритой:
— Что теперь?
— Будем делать то, что мы лучше всего умеем — убьем парочку Мимиков.
— А поконкретнее?
— Двигай за мной, покажу.
Мы присоединились к битве. Багровая броня Риты стала знаменем, объединявшим за собой нашу раздробленную армию. Мы двигались от одного солдата к другому, собирая их в стадо. Пока не убит последний Мимик — надо бороться.
Валькирия летала с одного конца «Цветочного Шоссе» на другой, принося безмолвное послание надежды всем, кто ее видел. Даже у японских солдат, только недавно начавших сражаться на ее стороне и еще никогда не видевших ее бронекостюма, появлялось новое чувство цели при виде этой сверкающей красной стали. Куда бы она ни шла, сердце битвы следовало за ней.
В своих доспехах Рита была непобедима. А у ее сообщника, вашего покорного слуги, может и была ахиллесова пята или две, но и со мной никакой из тварей было не справиться. Человеческий враг встретил своих палачей. Пришло время показать Мимикам, как глубоко в аду их место.
Собирая боеприпасы и аккумуляторы с павших, мы отплясывали джиттербаг смерти на поле боя. Если на нашем пути становилось строение, мы прорубали топорами путь сквозь него. Мы взорвали склад горючего, чтобы уничтожить целую толпу Мимиков и обрушили часть антенны нашей базы, чтобы использовать ее как баррикаду. Стальная Сука и ее оруженосец стали воплощением смерти.
Мы наткнулись на человека, укрывшегося за пылающим остовом броневика. Мимик надвигался на него, и я знал без всяких слов, что этот — мой. Я ударил, Мимик упал, и я быстро шагнул между его тушей и человеком, прикрывая того от электромагнитной пыли, сыпавшейся с тела. Без фильтров бронекостюма пыль была смертельна.
Рита взяла под контроль пространство вокруг раненного. Дым, вздымавшийся от машины, уменьшил видимость до нуля. Метрах в десяти, в направлении на шесть часов, завалилась на бок стальная башня. Локатор высвечивал за ней бурление белых точек. Если бы мы остались, Мимики вскоре хлынули бы на нас.
Нога человека была придавлена и пробита перевернутым броневиком. Он был здоровенный, а на его шее, намного более толстой, чем моя, болтался старый пленочный фотоаппарат. Это был Мёрдок — журналист, стоявший рядом с Ритой и снимавший нашу физподготовку.
— Я думала, ты избегаешь появляться на поле боя. — сказала Рита, опустившись на колено и осматривая его ногу.
— Тут был отличный кадр, сержант-майор. Потянул бы на Пулитцеровскую, если бы я смог ее получить. Малость не подрассчитал, что может рвануть. — В уголках его рта скопились сажа и грязь.
— Даже и не знаю, повезло тебе или нет.
— Я встретил в аду богиню, значит капелька везения у меня, пожалуй, осталась. — Ответил он.
— Этот кусок брони довольно глубоко вошел в твою ногу. На то, чтобы вытащить тебя, уйдет слишком много времени.
— И какой у меня выбор?
— Можешь остаться и снимать до тех пор пока Мимики тебя не задавят, или я могу отрезать ногу и перенести тебя в лазарет. Выбирай.
— Погоди, Рита!
— У тебя только минута на решение. Мимики уже рядом, — и она подняла топор, даже не собираясь, на самом деле, оставить ему эти шестьдесят секунд.
Мёрдок перевел дыхание.
— Можно я спрошу?
— Что?
— Если я выживу, ты позволишь мне сфотографировать тебя нормально, без высунутого языка и без выставленного среднего пальца?
Японские и американские войска встретились примерно через два часа после начала нападения. Ко времени, когда солнце выбралось с восточной половины неба и засияло прямо над головой, солдаты наладили что-то, что можно было назвать линией обороны. Уродливой, но не отступающей. Нас было еще много живых, способных двигаться и сражаться.
Мы с Ритой неслись по руинам базы.
Линия обороны проходила вокруг центра базы «Цветочное Шоссе», отрезая выпуклый полукруг с берегом в качестве прямой линии. Спецназ американцев закрепился в центре рваной дуги, где вражеские атаки были наиболее ожесточенными. Солдаты, лежа за мешками с песком и укрывшись в развалинах, поливали врага пулями, ракетами, и самым отборным матом, какой только знали.
Читать дальше