Тим Волков: Фаворит смерти [СИ]

Не в силах глядеть на это кощунство, я осмотрел внимательнее стол, на котором были расставлены закуски.

Нианзу, увидев мою заинтересованность, обозначил каждое, среди которых было: «Мясное рубище» — нарезка из дичи, «Вепрев гбеж» — что-то отдаленно похожее на канапе с мясным фаршем внутри, «Говейное масло» — взбитые сливки с зеленью, тонким слоем намазанные на хлебцы.

Члены семьи ели не спеша. Такие закуски нисколько их не впечатляли и создавалось ощущение, что едоки даже немного устали от постоянного шика в блюдах. Я же едва держался, чтобы не накинуться на это великолепие.

— Давайте выпьем! — когда тягостная атмосфера накалилась сильнее, предложил глава Вяземских и поднял фужер с шампанским. — За мое спасение! За Максима, который рискуя собственной жизнью, закрыл меня от взрыва. Этот поступок достоин уважения. Я обязательно отмечу это в определенный момент.

— В завещание включит! — хмыкнул себе под нос Олег.

— Что? — переспросил Вяземский.

— Нет, ничего, отец. Продолжай, извини если перебил.

Глава Вяземских пристально посмотрел на Олега, но ничего не ответив, продолжил:

— Поэтому я предлагаю сегодня выпить за тебя.

— За Максима! — все начали поднимать фужеры.

— За Максима! — томным голосом произнесла Анфиса, глядя мне прямо в глаза.

Я поймал ее взгляд и смутился. Он был наполнен едва скрытой похотью и буквально раздевал меня. Или мне это показалось? Все-таки, общения с женщинами у меня не было практически никакого — кто захочет общаться с инвалидом, не говоря уже о чем-то большем?

Я тряхнул головой, выгоняя шальные мысли. Да, мачеха фактурная, отцу в дочки годится, имеет отличные формы, да и одежда особенно подчеркивает все плюсы, поэтому и показалось. Навеяло, так сказать, обстановкой.

— За Максима! — поддержала всех Ольга, поднявшись с места.

Я встал, скромно сказал «спасибо» и тоже отпил шампанского.

— За тебя! — шепнула мне в самое ухо Ольга и я вновь невольно отметил как ее груди прикоснулись к моей руке.

— Спасибо! — сконфужено ответил и поспешно сел на стул.

Подали десерт.

— Какой ты молодец, Максимка! — едко заметил Олег, смотря прямо на меня.

Я заглянул в глаза родственнику и понял, что тот либо уже набрался шампанским, либо еще чем-то, покрепче. Выцветшие, голубые, они хмельно и нездорово блестели.

— Вот правда, молодец! — повторил он и дал знак слуге, чтобы тот налил еще шампанского в его уже пустой фужер. — Просто умничка!

Он явно издевался.

— Олег, прекрати! — толкнула его локтем Ольга.

— А что, я разве не прав? — он окинул всех вопросительным взглядом. — Семья, я разве не прав?

— Олег, что с тобой происходит? — хмуро произнес Вяземский.

— Со мной все нормально. А вот что со всеми вами? — насмешливый тон резко сменился на серьезный. — Неужели вы не видите реальной картины происходящего?

— Какой картины? Что ты мелешь? — спросил другой парень, сидящий напротив моего обидчика.

Если мне не изменяла память, то это был Егор — средний брат, второй по старшинству.

— Это жулик! — взвизгнул Олег, указав на меня. — Самый настоящий жулик!

— Олег! — глава семейства стукнул кулаком по столу так, что зазвенели фужеры.

— А что «Олег»? Я всегда говорю правду. Перед вами жулик.

— А ты разве уже достиг третьего круга в тренировках? — жёстко спросил Вяземский. — Помнится, я сегодня давал тебе дополнительные четыре часа занятий. Неужели все успел сделать, чтобы спускаться на ужин?

— Да что толку в этих занятиях?! — в сердцах воскликнул Олег. — Все равно не достичь хоть какого-то подъема. Мы все — пустышки. И тебе это известно.

— Замолчи! — рявкнул Вяземский.

— А вот этот, — парень кивнул на меня. — Жулик. Самый настоящий жулик.

Мне стало не по себе. Неужели он понял кто я такой? Может, стоит признаться во всем сейчас, пока не поздно?

Я молчал.

— Не было никакого покушения! — ухмыльнулся Олег. — Это все подстроено им.

— С какой целью? — спросил Егор, кинув на меня короткий взгляд.

— Известно с какой. Он самый младший. Ему ничего не светит, вот и хочет выше подняться.

— Как будто тебе что-то светит! — ухмыльнулся Егор.

Олег оскалился.

— Ты пьян! — вздохнула Ольга.

— Не пьян! — воскликнул тот. И устало повторил: — Не пьян. А вот вы словно все во хмелю. Дальше своих носов ничего не видите. Вот как поздно будет, припомните мои слова.

— Олег, успокойся, — жестко произнес Вяземский.

— Отец, неужели ты…

— Замолкни!