Алексей Живой: Вторжение

Боярин кивнул, мол, похоже, они.

– Спасибо, Евпатий Львович, что поведал об этом. Значит, вот зачем они сюда повадились. Племена лесные против нас мутить. А мы все не поймем, что им надобно было. Не грабят никого, не хватают. Теперь-то ясно, зачем.

Сотник облизал обветренные губы и продолжил доклад:

– С тех пор как булгар разбили, много больше стало нарушителей. Разбойники лихие, понятное дело, с Дикого поля туда-сюда гуляют по окрестностям. Куда ж без них. Только не все тут разбойники. Булгары попадаются, что на Русь бегут. А куда им деваться от беды? Мордва лезет да половцы – тоже, кстати, побитые. Ну вот промеж беженцев этих летучие отряды и сочатся, под русичей разодетые. Мы их ловить пытались сколь раз, да все никак. Уходят сквозь пальцы. Наверняка им местные помогают. Такая кутерьма идет. А они все лезут и лезут сюда. Житья не дают. И главное, ведь войны-то никакой у нас нет!

Держикрай заглянул в глаза рязанскому боярину, что стоял, скрестив руки на груди, напротив него в башне небольшой крепостицы, выстроенной на лесном холме у реки.

– Ты скажи, Евпатий Львович, неужто скоро начнется?

– То одному Богу ведомо, – мотнул головой Коловрат и добавил с неудовольствием: – Я вот как раз лазутчиков твоих, коих ты не поймал до сих пор, хотел догнать да порасспросить. Только людей у меня маловато. Да и у тебя, я гляжу, негусто. Но дай-ка мне хотя бы десяток. Я тебе их через несколько дней верну, как поймаем. Думаю, к мордве они пошли сейчас, на Мокшу, там леса густые, просочиться обратно на Волгу да в степь легко.

– Забирай, Евпатий Львович, – махнул рукой сотник, – У меня тихо пока. А для такого дела не жалко. Я бы и больше дал, да нету.

– Ничего. И десятка хватит. Больших отрядов у них здесь быть не может, а с малым я и так справлюсь. Авось догоню. А ты пока окрестные деревни прошерсти, – не зря же эти лазутчики схрон почти у тебя под носом устроили. Значит, местные готовы их поддержать, случись что.

– Всех перетрясу, – пообещал Держикрай.

На том и порешили.

К вечеру отряд Коловрата достиг еще одной переправы, на которой сходилось несколько лесных троп, – городов в этих краях не было, как и дорог к ним проезжих, а деревням, разбросанным по лесам, и тропинок хватало. Следы здесь начинали кружить. Ратиша даже спешился, чтобы определиться, куда ушел враг.

– Здешние лесные жители привыкли сквозь чащу ходить без страха, – пояснил он боярину, как бы извиняясь за то, что они все плутают по лесам, – ибо выросли здесь. Им и дороги ни к чему.

– Да оно понятно, – кивнул Евпатий, оглядывая густой лес, вплотную подступавший к реке, – ты скажи, куда нам дальше скакать? А то в таком месте стоять – на засаду нарваться легко, особливо если эти гости уже народ лесной взбаламутить успели.

Но Ратиша будто его не слышал. Не отрывая взгляда от земли, он прошелся в одну сторону от развилки, затем вернулся к ней и сделал дюжину шагов по другой тропке, что вела в противоположном направлении. Там он вновь остановился, присел на одно колено, погладил землю правой ладошкой, даже взял ее в горсть и понюхал. Затем встал, отряхнул ладони, видно закончив свои наблюдения, и, довольный, приблизился к боярину. Коловрат все это время настороженно наблюдал за действиями бывалого следопыта.

– Разделились они здесь, Евпатий Львович, – доложил Ратиша, положив руку на холку боярского коня.

– Час от часу не легче, – озадачился боярин.

– Трое ушли дальше к Рязани, а остальные… не то семь, не то восемь всадников, – Ратиша махнул в сторону воды, – переправились вновь через реку и пошли лесами в сторону Мокши.

Коловрат задумался на минуту, а потом уточнил, глядя сверху вниз на бывалого ратника:

– Что скажешь, торопятся они, или как? Про погоню знают?

– Не похоже, – ответил ратник, указав рукой куда-то в лес, – вон там, чуть в стороне от берега, следы ночевки. Ночь они здесь провели, а потом, видно, решили разделиться. Не видно, чтобы сильно беспокоились о погоне. Думают, что все тихо.

– Значит, не ждут нас, – удовлетворенно кивнул Евпатий, – это хорошо.

Он опять умолк на короткое время.

– Трое влево ушли, а остальные через реку, говоришь? – переспросил боярин, как бы размышляя вслух. – Если эти трое вдруг надумают еще разделиться, то по одному мы их никогда не переловим. А из двух зайцев выбирают того, что пожирнее. Верно, Ратиша?

– Верно, Евпатий Львович, – кивнул следопыт, – целый отряд, даже в лесу, разыскать легче, чем одного или двух путников. Следов всяко больше. То копыто увязнет, веточку подломят где. Это ж не степь.