Александр Михайловский: Императрица Ольга

Главная проблема в Моем Императорском Величестве и в Александре Владимировиче, которые, по мнению барона, никак не подходят для того, чтобы занимать трон Российской империи. Ему так говорит его лютеранская душа, считающая верхом добродетели мелочную аккуратность и скопидомство. А мы есть, мы здесь, и это приводит милейшего Адольфа Андреаса Волдемара барона Фредерикса в состояние жесточайшего недоумения. И ведь прогнать его – все равно что прогнать состарившегося на службе верного пса, рука не поднимется обидеть того, кто служил еще моему деду. Но барон Фредерикс не проблема, а лишь немой укор нам молодым и сильным, вдруг занявшим Зимний дворец, изгнав оттуда прежних обитателей. Скажу честно, за время пребывания на островах Эллиота я усвоила у моих друзей из будущего многие их бытовые привычки и взгляды на жизнь, и многие порядки нашего времени уже кажутся мне устаревшими и заскорузлыми.

Впрочем, по летнему времени для резиденции больше подошли бы Гатчина или Царское село, но Павел Павлович советовал, пока мы не укрепились у власти, не удаляться от такого стратегического пункта как Зимний дворец, ведь его оставление враги могут счесть за свою победу и нашу готовность потерпеть поражение и бежать. Вот и сидим здесь неотрывно как курица на яйцах, своим присутствием подтверждая право на власть. Мы – это моя команда: братец Михаил, Павел Павлович, Дарья Михайловна, мой Александр Владимирович, капитан Мартынов, каперанг Иванов, Алла Лисовая, профессор Шкловский и профессор Тимохин; а также новенькие в нашей компании: адмирал Дубасов и полковник Зубатов. Кстати, с превеликим облегчение я узнала, что настоящего ранения у моего брата не было, а была случайно подхваченная простуда, которая сейчас уже сходит на нет. Именно благодаря начавшемуся выздоровлению моего брата смогли приехать каперанг Иванов и Алла Лисовая, которые не отходили от Ники с начала его болезни. Но так или иначе, сегодня мы собрались все вместе в моем новом кабинете, чтобы подвести черту под этапом передачи власти (который прошел очень бурно) и наметить горизонты нового периода, во время которого мы будем выводить Россию на новый курс.

– Итак, – сказала я, – оглядев собравшихся, – вопрос о принадлежности власти нами решен, в Петербурге волнения полностью улеглись, а в других двух столицах (Москва и Киев), а также в губернских городах, даже не начинались. Процесс принятия присяги обывателями и военными завершается по всей территории страны. Теперь надо обговорить вопрос правильного употребления этой власти.

– А что тут обговаривать? – спросил Мишкин, – власть наша, бери да пользуйся.

– Э нет, Михаил Александрович, – сказал Павел Павлович, – наломать дров сгоряча проще всего. Я не хочу сказать, что страна находится на краю пропасти – угрозу немедленного бунта мы ликвидировали; но все равно положение очень и очень, гм, нехорошее… Мины, заложенные под российскую государственность в прошлом, разряжать надо со всей осторожностью и предусмотрительностью. Россия не бедная страна, она просто чрезвычайно дурно управлялась.

– Постойте-постойте, Павел Павлович, – вскинулся адмирал Дубасов, – какие такие мины под российской государственностью, и причем тут угроза всеобщего бунта?

– Разные мины, Федор Васильевич, – ответил тот, – от больших фугасов, способных вдребезги разнести государство, до мерзких коровьих лепешек, в которые если сослепу ногой вляпаешься, тоже мало не покажется. В отличие от настоящего дерьма, политическое дает особо стойкий запах, который может сохраняться десятилетиями, если не столетиями.

– Ну-ка, ну-ка, Павел Павлович… – со скепсисом произнес Дубасов, – давайте послушаем, будет очень интересно.

– Вы лучше не ерничайте, Федор Васильевич, – серьезно сказал Мишкин, – вы человек в нашей компании новый, и сразу должен вам сказать, что господин Одинцов знает что говорит. Там, в их мире, Россия взорвалась и затонула, как броненосец, наткнувшийся на минную банку, и избежать этих опасностей – наша первейшая задача.

– К тому же, – с железным скрежетом в голосе добавила я, – Павел Павлович чрезвычайно опытен в чисто политических вопросах и потому я сделала его канцлером, то есть моей правой рукой, которая поможет мне во всем, что касается дел политических, дипломатических, экономических и прочих, не относящихся к военному и морскому ведомствам. Другой моей правой рукой, Верховным Главнокомандующим, я назначила моего брата Миш… простите, Великого князя Михаила Александровича, сферой деятельности которого является как раз Военное и Военно-морское ведомства.