Юлий Буркин: «Битлз» in the USSR, или Иное небо

Его отвлек негромкий писк. Джон глянул вправо, ожидая увидеть мышь. Но оказалось, это печальный Ринго тихонько посвистывает носом во сне. Слева, свернувшись в кресле калачиком, спал Пол. Джон обернулся назад. Джордж, забравшись с ногами, неестественно прямо сидел на стуле. Полуоткрытыми глазами он смотрел прямо перед собой, словно наблюдая и слушая кого-то в парсеках отсюда.

Его вид отрезвил Джона. Он устало прикрыл глаза. «И зачем я все это затеял? – подумал он. – К чему весь этот бред? Куда я хотел попасть? В мир, где меня застрелил сумасшедший маньяк? Если такой мир существует, то это не мой мир. Здесь я жив и здоров. И у меня полно дел. Мы только начали свой новый путь. А есть еще Шон и Джулиан. Почему же я так хочу заглянуть в Зазеркалье?»

Но тут он вспомнил свой давний сон, в котором он несся с Люси в небесную воронку, как бы наблюдая за собой со стороны, и хотел, сам, с каким-то гибельным восторгом, хотел в нее ухнуть! Вот и здесь, в России, они все время куда-то стремительно неслись, влекомые бешеным течением. Все куда-то мчалось, летело – непредсказуемо, невероятно, осталось только вылететь в иную реальность. «А хочу ли я в нее вылететь? – спросил он себя. И тут же ответил: – Нет, не хочу».

– Уверен, что не хочешь? – раздался вдруг чей-то низкий голос.

Джон распахнул глаза и увидел в зеркале перед собой лицо седовласого старика. То самое лицо, которое грезилось ему в детских снах.

– Уверен, – выдавил Джон из себя.

Старик помолчал, глядя на него так, словно видел насквозь.

– Не хочешь, – сказал он наконец. – Обратно, значит, не хочешь. А здесь?

– Что здесь? – спросил Джон, чувствуя, как под этим бездонным взглядом он словно сдувается, как проколотый шарик.

– Силенок тебе здесь хватит, спрашиваю?

– Не знаю, – отозвался Джон честно.

– Тогда держи, – усмехнувшись, сказал старик и выставил руки вперед ладонями.

И прямо из этих ладоней в грудь Джону ударил золотой клубящийся столб, наполняя его собой от макушки до пальцев ног.

Вжавшись в спинку стула, Джон накачивался этим светом, испытывая чувство, похожее на долгий-долгий оргазм. «Только бы не задохнуться, только бы не лопнуло сердце», – думал он, ощущая, как золотом набухает каждая клеточка его тела.

Вдруг где-то вдалеке раздались странные звуки, как будто на лошадь шлепнули седло, вставили ей в рот железный трензель, та всхрапнула, и пронзительный женский голос крикнул «Па-ашо-ол!!!»

Свет померк. Джон снова открыл глаза и понял, что некоторое время находился в забытьи, и в прошлый раз он открыл глаза не по-настоящему. Значит, это был сон – и старик, и золотой столб? Да, конечно. Но кое-что сном не было. Энергия. Джон чувствовал, что наполнен ею. Почти осязаемой и видимой энергией. Она казалась ему золотистой светящейся жидкостью, пропитавшей его насквозь, распирающей изнутри. Усталости как ни бывало, вместо нее – неумолимая жажда жить и творить. И чувство удивительной чистоты. Словно вся грязь, вся ложь, все ненужные привязанности и зависимости, накопленные им за сорок лет, растворились в этой золотой субстанции и исчезли навсегда.

– Встаем? – услышал он голос Джорджа.

Разбудив Ринго и Пола, они высыпали в коридор. Из комнаты напротив к ним вышел Корнеев. Поймав его вопросительный взгляд, Джон пожал плечами, мол, прости, брат, ничего не вышло…

Вместе они спустились в сторожку, где на топчане храпел Сухотин, и разбудили его.

– Ну, где побывали? – сразу спросил он.

– Да нигде, – усмехнулся Джон. – Зато отдохнули классно. Я сейчас горы готов свернуть.

– А это, между прочим, тоже действие зеркал, – заметил сторож. – Побочное. Накачка энергией. Такое уже было, Вилена спроси.

– Да я и так верю, – кивнул Джон. – Я чувствую. Слушай, дружище, – попросил он сторожа, – не в службу, а в дружбу – вызови нам машину. А мы пока на воздухе пройдемся.

– Идите, гуляйте, – кивнул тот. – Будет вам тачка. Корнеев вышел из института вместе с «битлами», чтобы

пойти домой отсыпаться. На прощание Джон пожал ему руку:

– Вилен, спасибо тебе. Я не побывал в других мирах, но, думаю, это и к лучшему. Ну, их, к свиньям, эти миры. Да и нет их, наверное, вовсе.

Вилен наморщил лоб. Он ничего не понял из этой тирады. Сообразив это, Джон махнул рукой, мол, не важно, и сказал по-русски по слогам:

– Спа-сьи-бо. Хо-ро-шо!

Над кедрачом Академгородка вставал поздний рассвет. Метель улеглась, и все вокруг дышало покоем и красотой. «Бит-лы» прогуливались по прилегающему к институту краешку прекрасного дикого леса. Где-то постукивал дятел. Джон и Джордж в приподнятом настроении шли впереди по тропинке.