Игорь Аббакумов: Вагон святого Ипатия

Люфтваффе тоже внушало почтение. Четыре эскадры дирижабельных сил в самой Германии насчитывали 80 дирижаблей жесткого типа. Помимо этого, одна эскадра базировалась в Восточной Азии, другая в Вест-Индии и несколько воздушных кораблей в африканских колониях и на Ближнем Востоке. Но помимо Люфтваффе, имелся Имперский гражданский воздушный флот, насчитывающий сотню дирижаблей и его возможности учитывались в планах мобилизации. И это не только техника, а в первую очередь люди, на которых сухопутная армия не может рассчитывать. То есть, уже это заметно уменьшало численность армии. Но были и другие моменты. Необходимость держать части сухопутной армии в колониях, тоже уменьшало возможности армии в метрополии. Войска приходилось держать везде и в количестве, большем, чем в мое время. Конечно, Вилли выкрутился и сформировал китайские дивизии: парочка на Шаньдуне, столько же на Филиппинах, по одной в Басре, Восточной Африке, Того, Камеруне и три в Юго-Западной Африке. Итого 11 дивизий. Думаете, что экономия вышла? А вот и нет! Рядовой состав из китайцев конечно позволил не отвлекать на эти задачи самих немцев. Но офицерский и унтер-офицерский состав все-равно пришлось формировать из немцев. А это минус 11 дивизий в Европе. Ведь без хорошо подготовленного командного состава, дивизий даже из немцев не создашь. А тут еще 200 тысяч человек пришлось отправить в Западное полушарие. Все это вместе настолько ослабило основные силы германской армии, что никакой «План Шлиффена» возможен в ближайшее время не был. Вот что значит размазать войска по глобусу.

Я прекрасно знал, что на самом деле ничего страшного не произошло. Немцы могут легко поставить намного больше тех 700 тысяч человек, которых по их мнению было достаточно для победы над Францией. Но это я знал. А в Берлине считали по старинке и многомиллионную армию создавать боялись.

Французы кстати тоже еще не разобрались как следует и по-прежнему считали, что 700 тысяч русских и 200 тысяч польских солдат вполне хватит для разгрома австро-венгерских и германских сил на Востоке.

Была у Вилли и другая головная боль, которая именовалась Польшей. Во-первых, он достаточно высоко оценивал Войско Польское. Считал, что оно много лучше русской армии. Тревожила его и то, что в его и австрийских землях поляки ведут подрывную агитацию среди соплеменников. И получается, что надеяться на своих подданных польских кровей ему не приходится. Того и гляди, ударят в спину или нагадят еще каким образом. И как ему быть?

Долго раздумывать о способах решения «проклятого польского вопроса» кайзеру не пришлось, потому что его советники не зря свой «бутер» вместе «бродом», а иногда и шнапсом потребляли. Люди подполковника Карла Брозе довольно легко установили деловое сотрудничество с руководством польской «двуйки», а через них и с премьер-министром Дмовским.

Предметом сотрудничества была организация польской пропаганды на территории Второго рейха. Долго уговаривать Дмовского не пришлось. Тот не очень хорошо относился к Пилсудскому и его сторонникам. Он вообще не хотел видеть на территории Польши ни Юзефа, ни его сторонников. А тут такой случай подвернулся! Получить согласие Сейма и короля, труда не составило. Ни Анджею, ни сенаторам Пилсудский особо не нравился и они с удовольствием упекли бы его туда, где портил польскую кровь его брат Бронислав. Но Сахалин им был не подвластен, зато американские земли были в их распоряжении. А раз так, то не дожидаясь решения послевоенной мирной конференции, они объявили территории штатов Вермонт, Нью-Хемпшир и Мэн, неотъемлемой частью польского государства. Правда, названия штатов звучали не патриотично, но разве это проблема? Дать новые названия и вся недолга! И дали. Так появилась пока что на польских географических картах новое образование – Ziemie zamorskie Nowa Polska. Но это было не всеми географическими новостями. Эта самая Nowa Polska, состояла из трех воеводств, которые как вы понимаете раньше назывались штатами. Воеводствам тоже пришлось сменить вражеские названия на исконно польские. Вермонт стал называться – Зеленогорье, Нью-Хемпшир превратился в Каменоземье, а Мэн теперь назывался Сосновец. А всеми этими землями, особым королевским указом был назначен править Гетман Новопольский Юзеф Клеменс Пилсудский.

Как к такому польскому самовольству отнеслась Антанта? Да положительно отнеслась. У англо-канадцев после Вторжения Першинга, десантов Назгулеску и рейдов Дикой дивизии, возникло сильное желание иметь между собою и Америкой достаточно сильное в военном отношении буферное образование. Поэтому они возражать не стали. Прочие страны Антанты тоже были не против расчленения САСШ. Польские обретения у них не вызывали никакой зависти. Три не самых развитых и к тому же малонаселенных штата. Никакой выгоды от такого приобретения ждать не стоило. Чтобы их развить, нужно было вложить немало средств. Так что, пусть забирают! Но сами поляки считали иначе: