Александр Михайловский: «Гроза» против «Барбароссы»

И три большие красные стрелы, берущие свое начало в глубине советской территории, пронзали Европу навылет. Одна стрела упиралась своим концом в город Амстердам, обходя Берлин с севера. Другая красная стрела заканчивалась на городе Париже, обойдя Берлин с юга, и третья, изгибаясь через Прагу, Вену и Страсбург, заканчивала свой путь в Марселе.

– Товарищ Василевский, – сказал Сталин, – будьте добры, изложите маршалу Буденному вводные.

– Товарищ Буденный, – начал генерал-майор Василевский, беря в руки указку и указывая ею на карту с синими стрелами, – это германский план «Барбаросса» в той форме, в какой он был задействован в прошлом наших потомков. …А вот это ответ на него наших потомков, план «Гроза плюс», уже принятый нами к исполнению. Необходимо, удерживая фронт на вспомогательных направлениях по линии госграницы, остановить ударные вражеские группировки в упорной обороне, опираясь на укрепления, оборудованные в некоторой глубине нашей территории. Надо заставить их растратить боеприпасы и наступательный порыв, а также понести тяжелые потери в живой силе и технике.

Когда же будет достигнут этот результат и противник ослабнет, в ходе генерального контрнаступления следует отрезать прорвавшиеся части противника от баз снабжения, а затем полностью окружить их и уничтожить.

Но и это еще не все. В плане «Барбаросса» германская авиация участвует на сто процентов своего численного состава, танки и артиллерия – на девяносто пять, пехота – на семьдесят пять процентов. В резерве у немецкого командования только учебные подразделения и полицейские части. То есть ничего. Вот эту пустоту, которой, как известно, не терпит природа, нам с вами и предстоит заполнить, – Василевский по очереди ткнул указкой в три толстые красные стрелы. – Это, товарищ маршал, три армии Особого Назначения, на сто процентов оснащенные техникой и вооружениями, поставленными из будущего. С воздуха их боевые действия будет прикрывать Воздушная армия ОСНАЗ. Все четыре Особых армии вместе, плюс еще некоторые подразделения, составят фронт Особого Назначения.

– Есть мнение, – неожиданно добавил Сталин, – что этим Особым фронтом должны командовать именно вы, товарищ Буденный. А товарищ Василевский, уже вошедший в курс дела, на первом этапе будет вашим начальником штаба. Товарищ Шаманов и его Экспедиционный корпус будет тесно взаимодействовать с вашим Особым фронтом на начальном этапе приграничного сражения. Но вглубь европейской территории они с вами не пойдут. Товарищ Буденный, теперь вам все понятно?

– Так точно, товарищ Сталин, – отчеканил Семен Михайлович, – только хотелось бы узнать обстановку поподробнее. Но это, как я понимаю, уже с товарищами Василевским и Шамановым?

– Вы все правильно понимаете, – сказал Сталин, – тут же прямо на даче для вас троих подготовлена комната, где есть все необходимое для работы. К вечеру сегодняшнего дня вы должны представить списки старших командиров РККА, предлагаемых к заполнению вакансий командующих особыми армиями и входящими в их состав корпусами. Всё, товарищи, время не ждет. Идите.

Буденный, вошедший в кабинет к Сталину одним и вышедший из него совершенно другим человеком, как будто даже помолодел на двадцать лет, снова вернувшись в эпоху лозунгов: «Даешь Варшаву! Даешь Берлин!». Если тогда не вышло у его конармейцев пронестись по Европе, сметая к чертям собачьим старый мир, то, возможно, в этот раз у них все получится…

Полчаса спустя. Москва, Кунцево, Ближняя дача Сталина, комната для гостей

Маршал Буденный внимательно прочитал структуру армий Особого назначения и, отложив в сторону лист бумаги, тихо спросил, глядя на Василевского:

– Скажите, Александр Михайлович, почему в ваших планах совершенно нигде не упомянута кавалерия?

– Потому что, Семен Михайлович, – так же тихо ответил Василевский, – кавалерия, к сожалению, сильно уступает в подвижности механизированным частям нового образца. Кавалерийские дивизии будут отставать на марше, не говоря уже о том, что они не смогут быть для наступающих частей головным дозором и разведкой. Лошадь, в отличие от машины, быстро устает. В ТОТ раз нередки были случаи, когда продвинувшись вперед на двадцать километров, кавалерийская дивизия вместо развития успеха на сутки останавливалась, чтобы дать отдых лошадям. За это время враг подтягивал резервы, и наступление наших войск захлебывалось. Единственное преимущество кавалерии перед бронетехникой – это возможность передвигаться по абсолютному бездорожью, но согласитесь, что и кони при этом будут утомляться значительно быстрее.