Александр Михайловский: Октябрь: Однажды в октябре. Время собирать камни. Вся власть Советам!

– Наша авиация регулярно совершает разведывательные полеты вдоль линии фронта, – ответил я. – Немцы условия заключенного с ними Рижского мира в целом соблюдают, случаются, правда, отдельные недоразумения и инциденты. Но они не носят массовый характер и скорее всего связаны с инициативой местных властей, причем как с их, так и с нашей стороны.

В настоящий момент в Берлине работают наши дипломаты и сотрудники из наркомата товарища Красина. Дела у них тоже идут неплохо. В обмен на необходимое им продовольствие и сырье немцы готовы поставлять нам широкий ассортимент промышленных товаров, которые с большим удовольствием будут покупать наши крестьяне. Думаю, что мы сможем наладить торговлю сельхозорудиями, ширпотребом, которые издавна славятся качеством, и спрос на них будет хорошим. Кстати, немцы стали отправлять нам станки и оборудование, демонтированное на заводах в бывших Завислянских губерниях. Они, правда, порядком изношены и частью уже устарели, но на первое время сгодятся.

– Я читал докладную товарища Красина, – кивнул Сталин, – но, как говорил Бисмарк, дипломатия – это искусство возможного. Будем пока исходить из наших возможностей.

– Товарищ Сталин, – сказал я, – если на западе и Украине у нас все более или менее стабилизировалось, то, по нашему мнению, на Северный Кавказ и Закавказье необходимо обратить особое внимание. Не мне объяснять вам, что это за регион. Он жизненно необходим Советской России. Это нефть, марганец, медь. Наконец, стратегическое значение Кавказа огромно.

Но там сейчас сложилась ситуация, напоминающая жонглирование факелами в пороховом погребе. В результате того, что Временное правительство отпустило вожжи, межнациональные отношения на Кавказе сейчас такие, что взрыв может произойти в любой момент. Терские и кубанские казаки, чеченцы, осетины, грузинские меньшевики, армянские дашнаки и азербайджанские мусаватисты – это весьма взрывоопасная смесь. Если там рванет, то никому мало не покажется. А вам ли не знать, что пролитая кровь народами Кавказа не забывается очень долго.

– Да, я понимаю вас, Александр Васильевич, – задумчиво сказал Сталин, машинально поглаживая усы. – Как только обстановка в Крыму и в Бессарабии более-менее успокоится, мы немедленно передвинем на Кавказ бригаду товарища Бережного вместе с частями усиления. Есть мнение придать ему в помощь товарища Кирова. Он, пожалуй, лучше всех у нас разбирается в кавказских делах…

– А пока надо готовиться к этим делам, – сказал я, – тем более что на Кавказ можно будет соваться лишь тогда, когда мы убедимся, что у нас все благополучно в области Войска Донского и на Кубани. А там тоже все далеко не спокойно. Вовсю резвятся местные горлопаны-сепаратисты, которые объявляют казаков особой нацией, призывают к созданию своих государств, для которых Петроград не указ.

– Да, – сказал Сталин, – мы знаем об обстановке в казачьих областях. И ваши опасения, товарищ Тамбовцев, вполне обоснованы. Но мы ведем соответствующую работу, и у нас уже есть кадры, которые стоят на платформе советской власти и готовы отправиться на Дон и на Кубань, чтобы вести там агитационно-партийную работу. Туда с оружием и грубым насилием соваться нельзя. Да и ни к чему.

– Товарищ Сталин, – сказал я, – в свое время мы подавали вам список лиц, которые в нашей истории были сознательными большевиками и оставались до конца верными рабоче-крестьянской власти. Достаточно вспомнить войскового старшину Филиппа Кузьмича Миронова или вахмистра Бориса Мокеевича Думенко. Да и о другом вахмистре, Семене Михайловиче Буденном, надо вспомнить. Надо дать указание нашим товарищам из наркомата по военным и морским делам найти их и откомандировать в Петроград.

– Решение верное, – немного подумав, признал Сталин. – Ирина, подготовь соответствующее распоряжение и дай мне его на подпись. Надо найти этих товарищей и разъяснить им политику нашей партии в отношении казаков в частности и всего населения области Войска Донского в целом.

Я решил, что наш разговор пора заканчивать, но сделать это надо на оптимистической ноте.

– Товарищ Сталин, – сказал я, – надо быть реалистами и ставить задачи в порядке их важности и очередности поступления. Но за выполнение этих задач необходимо награждать! На Юге России и в Киеве Михаил Васильевич Фрунзе и Вячеслав Николаевич Бережной с поставленными перед ними задачами справились полностью. Думаю, что правильно было бы наградить их от имени Совнаркома. К сожалению, у нас еще нет новых, советских наград. А ведь люди, видящие, что их работу ценят и уважают, получают от самого факта награждения и публичной оценки их дела удовлетворение и заряжаются энергией для будущей работы. Это очень важно… К тому же необходимо наградить участников разгрома немецкой армии под Ригой. Если бы не они, Советской России сейчас, наверное, не было…