Архипов Андрей: поветлужье

- Не арбалет, а самострел, Тимк. У нас на Руси именно так арбалеты называли. А выглаживать я его действительно старался, без этого точности не будет. Вот я еще защелку принес, - потихоньку от взрослых потянул Вовка из кармана тонкую, изогнутую пластину, - вот смотри, если тут поставить, то она пойдет кругом над орехом и болт прижимать как раз будет… Видишь, как пружинит.

- Эй, молодежь, - донеслось от стоявших около родника взрослых, - собирайся, пойдем смотреть на ваши чудеса… пока нас никто не видит и на смех не поднимет… Да послушайте, кстати, какая тишина стоит… Ни ветерка, листок не шелохнется, даже сороки галдеть перестали.

- Вчерась вот тоже самое было, дядя Слав, - затараторил Тимка, обращаясь к Вовкиному отцу, - мало того, я даже родника почти не слышал, как будто умерло все. Меня такая жуть взяла, что я сразу от этих трех дубов рванул вон в ту сторону, еще по дороге на молодое деревце наткнулся, в нем аж хрустнуло что-то, а себе синяк на лбу поставил, вот…

- Ну, точно заговариваться стал малец, - протянул Михалыч, - уже и дубов у него три… Видать головой об это деревце хорошо приложился…

Вовка вдруг услышал приглушенный всхлип и обернулся на Тимку. Тот стоял с бледным лицом и слепо таращился в сторону своего поднятого пальца.

- Эй, Тимофей, ты не обижайся, я ж пошутил, не хотел… эй, эй малец, ты что? - заволновался егерь.

Тимкин лоб покрылся испариной, глаза начали бегать по поляне, потом закатились, и он рухнул плашмя в траву перед собой.

- Володька, воды от родника, быстро… вон кружка около рюкзака стоит!

Общими усилиями, включающими похлопывание по щекам и поливание водой из кружки, Тимка был приведен в себя буквально через минуту.

- На, попей, сынок, что же ты, - суетился Николай, - ну, что такое случилось? Пей, пей, ты…

- Дуба же три…

- Да три, три конечно, ты помолчи, отдохни, полежи, - Николай был шоке, впервые увидев, как его сын, самая настоящая оторва с шилом в заднице, упал в обморок.

- Все, все, бать, мне уже нормально, - Тимка повернулся к своему другану, видимо не доверяя взрослым, которые были готовы со всем соглашаться - Вовка, а что случилось с третьим дубом то? Молнией пожгло? А остатки его после пожара? Блин, да не было вроде такой грозы то… Что случилось-то? Его ведь не спилишь и не вывезешь отсюда.

- Вроде всю жизнь было две штуки, Тимк…

- Да? Ну ладно… ну ладно, будем считать так. - Тимка как-то затравлено огляделся вокруг. - Все, бать, я нормально себя чувствую, это видимо от тишины вокруг… Это… как его, воспаленное воображение. - Тимка, хотя и не особо хорошо учился, но был довольно начитанным и такими словами бросался на раз. - Пошли на озеро!

- Какое озеро? Без тебя сходят, а мы с тобой сейчас домой двинем, Все, я сказал! - рыкнул Тимкин отец.

- Без меня вы его не найдете! А я уже действительно нормально себя чувствую… - начал уговаривать Тимофей. Наконец, спустя пятнадцать минут уговоров и такого же времени валяния на одеяле (для профилактики, как сказал Николай, и в качестве компромисса, как подумал Тимка), команда вышла в путь. Виновник переполоха сначала пошел впереди но, как понимал Вовка, направление его движения полностью совпадало с направлением на болото, и егерь вскоре оттеснил мальчишку назад и стал самостоятельно торить путь. Так они и пробирались вперед около получаса, наблюдая мелькавшую впереди спину Михалыча в брезентовом плаще с двустволкой через плечо. Бурелом неожиданно сменился светлым сосновым подлеском, перемежающимся березовыми рощицами по краям оврагов, что вызвало недоверчивое ворчание от всех мужиков по очереди. Наконец, перевалившись через небольшой холм, поросший молодыми кряжистыми дубками, колонна смешалась и буквально скопом вывалилась на озерный простор, что вызвало оторопь и одинокий прорезавшийся хриплый голос Николая:

- Едрена канитель!

Все обозримое пространство на северо-восток занимал вытянутый овал водной глади, заполненный гамом и визгом диких гусей и всевозможной пернатой мелочи.

- Как в тундре на севере! - ахнул Вовка, вспомнив передачи "в мире животных", - ну, Тимка, ты даешь, какую красотищу нашел!

- Гххм… Тимофей! - прокашлялся Михалыч, - ты уж конечно прости меня за прошлую напраслину… но… гхм… гм… не может этого быть… значится… Я же тут полтора месяца назад был, да и наши деревенские, хоть и запрещаю, наверняка бывали… Родники прорезались все вдруг? И рыбы оказалось сразу тьма? И тут же пролетные птицы облюбовали себе это рыбное место и плюнули лететь на родину? Ладно… Гадать, что да как, вечером за костром будем, а то стемнеет, пока возимся… Мужики, размещаемся. По такому случаю разрешаю отстрел. Немного, чтобы остальные из деревни слюной не захлебнулись, не набежали сюда и не спортили такую благодать…