Валерий Белоусов: Спасти СССР! «Попаданец в пенсне»

Послушный прибалт соскочил на насыпь, чтобы спустя малое время появиться в ней со стороны тендера, и, извинившись, бочком протиснуться мимо Берии к топке, после чего, кряхтя, полезть ногами вперед в ее пылающую глубину…

…Меж тем поезд приблизился к громыхающему, грозно гремящему, блистающему яростными огнями скоплению заводских корпусов.

По широким улицам между ними степенно ходили, сновали, рысцой пробегали люди, не совсем люди и совсем уж нелюди — настолько удивительной внешности, что Лаврентий Павлович только головой качал!

У высокого, с дорическими колоннами здания типичной для Сталинской эпохи архитектуры (похожего на Норильский филиал Красноярского политеха) паровозик притормозил. Кивнув на прощание весёлому рогатому машинисту, Берия с некоторой осторожностью ступил на полированные ступени чёрного диабаза. «Ага — поднимешься, а там»…

А там, в просторной приёмной, обшитой чёрными дубовыми панелями, за столом с четырьмя чёрными телефонами сидела и отчаянно колотила по клавишам чёрной пишмашинки симпатичная рыжая ведьмочка.

Натуральная причём рыжая, а не крашеная, как легко убедился Лаврентий Павлович, ибо она была обута в лакированные, зелёной кожи, туфельки… Более ничего на её вполне пропорциональной фигуре, вид которой не портил даже широкий белый шрам поперёк горла, из одежды не наблюдалось.

Вдоль черных стен, на венских стульях с высокими чёрными спинками сидело несколько чудищ самого удивительного вида…

Наиболее привычным из них выглядел лохматый чёрный кот с кожаным чёрным потёртым портфелем в передних лапах.

Кот, увидев Берию, весьма противным мяукающим голосом тут же и прогундел:

— Ну, у-о-о-от, опя-я-ять тут некоторые норовят без очереди. А не-е-е-екоторые уооочень ответственные рабо-утники здесь да-у-но-о-о… Гелла Матвеевна, мо-у-жет, вы меняо-у уже запустите?

Не отрываясь взглядом от пишмашинки, Гелла Матвеевна с лязгом перебросила вправо каретку и с некоторым пренебрежением заявила коту:

— Сказано вам, товарищ Бегемот, у НИХ сейчас совещание. Ждите. Вызову!

После чего, увидев Берию, мигом вскочила, улыбнулась ему широко и приветливо, обнажив неожиданно острые клычки, предельно вежливо осведомилась:

— Чай? Кофе? Свежей кровушки? Ой, извините, не подумала…

Берия поискал глазами вакантный стул и присел рядом с существом, у которого вместо головы вился мокрый клубок щупалец:

— Спасибо, ничего не надо…

В этот миг высокие обитые чёрной кожей двери распахнулись, и в приёмную выскочил красный, распаренный, как после бани, демон в металлическом, с шипами, повёрнутыми вовнутрь, ошейнике, плотно сидевшем на его покрасневшей шее.

Сидевший рядом с Берией бес привстал со своего стула и робко спросил:

— Ну, как там сегодня-то САМ?

Распаренный демон гордо ему отвечал:

— Ох! Грозен! Слава Богу (мелко крестится), что я отделался только строгачом, — и указал мохнатым пальцем с острым когтем на свой сверкающий новенький ошейник.

Любопытный бес быстро-быстро завибрировал щупальцами…

Гелла Матвеевна заглянула в кабинет и ослепительно улыбнулась Лаврентию Павловичу:

— Прошу вас, товарищ Берия! А вы, товарищ Ктулху, пойдете следующим…

Товарищ Ктулху, не говоря дурного слова, тут же брякнулся в обморок.

Лаврентий Павлович шагнул в тамбур и сквозь двойные двери с огромной радостью узнавания услышал в кабинете такой родной и любимый голос:

… — И нам хочэтся с балшевисткой прамотой спросить у вас, товарищ Сатанаил — а почему работа с врагами рода человеческого до сих пор происходит так формально? На таком низком профессиональном уровне?

— Да я…

— Вот, например, Адольф Гитлер и его приближенные. Что это за наказание для Геббельса — сорок пять лет, и за всё это время только — одно лизание раскалённых сковородок? Как-то это скучно… без огонька.

— Без огонька?! Да мы немедленно ему ещё и огонька добавим, что за вопрос!!

— Нэт. Нам почему-то кажется, что вам необходима квалифицированная помощь наших китайских товарищей, или я ошибаюсь?

— Да мы…

— Нет. Мы, большевики, не будем терпеть формализма в нашей очень важной работе. Каждый получит не по грехам его. Это был бы принцип — порочный принцип — уравниловки… Пусть лучше каждый получит по заслугам! Это будет по-диалектически. Ви согласны со мной, товарищ Сатанаил?

— Да весь наш род…

— Понимаю вас. Кстати, товарищи, ви спрашивали, нэ знаем ли ми харошего архитектора? Ми, болшевики, знаем всё. Вот вам главный архитектор… но только будущий! Потому что сэйчас у него есть еще нэсколько нэзаконченных дел… Лаврентий, ну сколько можно? Я же тебе говорил — без визова даже и не думай! Давай, иди работай. Я тэбя нэ держу…