Александр Конторович: Черный бушлат

— Но ведь есть непосредственный командир этого часового, дивизионный особист, окруженцы, радистка, наконец!

— Непосредственный командир кого? Узбека этого? Так нет никакого командира. Пока ты тут ко мне ехал, я сводку прочитал. Как раз с того участка фронта и оказалась. Убили лейтенанта Нигматуллина. Снайпер застрелил. Видать, немцы озлились после гибели разведчиков. Вот и решили отомстить.

— А как же тогда Манзырев там оказался в момент прохода этой разведгруппы?

— Совпадение. На фронте еще и не такое бывает.

— А с остальными что делать?

— Окруженцев — в маршевый полк. Пускай на фронте трудятся. Им там работы хватит. Кого они видели? «Дядю Сашу»? Так мало ли таких «дядей» ходит? Барсову видели? И что из того? Никому они вреда принести не могут, так что пусть воюют. Особиста этого к себе забери. Он там у себя в дивизии явно не своим делом занимается.

— А если и он вдруг вспомнит чего или сопоставит? Парень-то он не глупый, мне сразу глянулся.

— Тогда и на него свой снайпер найдется.

— А Барсову? С ней что делать?

— А ей, если не возражаешь, я сам займусь. Есть у меня соображения некоторые на этот счет.

— А дневник этот? Склад взорванный, станцию? С этим что делать будем?

— Ничего делать не будем. В сводках же ясно указано, кто все это сотворил. Вот пусть и получат люди по заслугам. Кому и что полагается. Документы Крайцхагеля добыла твоя группа. Ты ж ведь именно так написал в рапорте?

— Не писал я его еще.

— Ну, так напишешь.

— А как же они к Барсовой попали? И в тайник этот?

— А так и попали, что шел твой связной на встречу с разведгруппой этой самой радистки. Дошел, но не уцелел. Однако, документы передал и место тайника сообщил. Группа при выходе к своим практически полностью была уничтожена. Уцелела только радистка. За что всех членов группы и наградят. Посмертно. А дневника никакого не было. Понял?

— А если Манзырев действительно был чьим-то агентом?

— И чьим же? Ты хоть можешь себе представить, на КАКОМ уровне должен находиться его руководитель? Манзырева я лично отбирал из десятков таких же зеков. И какова вероятность того, что я выбрал бы именно его, а кого-либо другого? А уж подменить его после этого — это вообще из разряда мистики. Сказки Али-бабы какие-то. Во всяком случае, если этот неведомый руководитель себя до сих пор никак не проявил, то навряд ли он и дальше появится. Объективно говоря, Манзырев работал на нас. И делали мы все одно дело. Дело это сделано. А уж чьими руками — не суть важно. Действовали мы все в рамках имеющихся полномочий, на основе доступной нам информации. Читать чужие мысли ни я, ни ты, ни твои сотрудники, к сожалению, не обучены. Так что и претензий к нам предъявить нельзя.

Выдержка из приказа

За мужество и героизм, проявленные при выполнении задания командования, наградить младшего лейтенанта Барсову Марину Викторовну орденом Боевого Красного Знамени.

Выдержка из приказа

За мужество и героизм, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, наградить ефрейтора Турсунбаева Алимджона медалью «За боевые заслуги».

Скрипнув тормозами, «эмка» остановилась около небольшого двухэтажного здания.

— Приехали, товарищ майор.

Пассажир машины приоткрыл глаза и потянулся.

— Черт. Я тут задремал малость.

Приоткрыв дверь, он вышел из машины и направился к входу в здание. Войдя в холл, он огляделся и поймал пробегающую мимо медсестру.

— Сестричка, мне бы главврача отыскать.

— Пойдемте, я вас провожу.

Пройдя по коридору, они поднялись на второй этаж, и медсестра указала на дверь.

— Вам сюда. Николай Иванович должен быть на месте.

— Спасибо, милочка.

Майор поправил фуражку и постучал в дверь.

— Да, входите.

Хозяин кабинета сидел за столом и что-то писал.

— Присаживайтесь, — не поднимая головы, буркнул он. — Что у вас?

— Вам должны были звонить по моему поводу. Моя фамилия Гальченко.

Хозяин кабинета прекратил свое занятие и поднял голову. Осмотрел майора внимательным взглядом.

— Да, конечно, помню. Это касается Барсовой?

— Совершенно верно. Вот предписание. Подготовьте, пожалуйста, документы на выписку.

— Да. Все будет готово через полчаса.

— Где я могу ее найти?

— Я распоряжусь. Вас проводят. У нее отдельная палата, как и было указано ранее.

— Спасибо.

Невысокая девушка в больничном халате стояла у окна и рассматривала заснеженный лес. Услышав шаги, она обернулась.