Михаил Гуткин: Инструктор ОМСБОН

– Так точно, товарищ лейтенант, понятно.

– Назначьте бойцу Калюжному персонального телохранителя, только сделайте это как-нибудь втихую, незаметно. Выполняйте.

Озадаченный Кондрашов отошел, но мне было уже не до его переживаний. Радиограмма в Центр. Вот что теперь выходило на первый план. Но тут я сообразила, что как раз сейчас это будет совсем не ко времени. Мы готовим отпор немцам. Все уже пришло в движение. Если сейчас Судоплатов получит подобную радиограмму и передаст ее по назначению, то может получить совсем другие инструкции, смысл выполнения которых ему объяснить не смогут. Начнется маловразумительная дерготня типа «правый фланг на левый фланг, а середину – в центр», которая только ухудшит ситуацию. А поскольку все равно Калюжного пока нельзя вывозить, то нет особого смысла дергать начальство именно сейчас. Поэтому я решила взять грех на себя и пока ограничиться только составлением текста. Решено: отправлю радиограмму после схватки с немцами. В конце концов, я могла действительно узнать все это позже или вообще не узнать. Время «моего прозрения» можно установить только после беседы с Кондрашовым, так что тут, может быть, я чуть поторопилась. Но внутреннее чувство говорило мне, что я поступила правильно. Вспомнилась поговорка: «Делай что должен, и будь что будет».

На время я выбросила из головы все посторонние мысли и сосредоточилась на одном – как воевать с немцами в новых условиях? Мало того что мы уже решили опередить немцев и первыми их атаковать. Нужно еще определить точки нанесения ударов. По сведениям, полученным Остапенко, дивизия будет перебрасываться с севера в направлении Витебск – Орша по железной дороге и по шоссе. Но вот где намечено развертывание дивизии? В самой Орше или до нее? Это и есть важнейший вопрос, ответ на который и нужно найти для того, чтобы нанести упреждающий удар, когда дивизия еще будет на марше. Утром я снова собрала своих командиров, и мы продолжили совещание. Довольно быстро определились с железной дорогой. Сражение там устраивать незачем – достаточно из мостов, которых там хватает, выбрать пару-тройку и подорвать их. Для подрыва не нужен большой отряд, поэтому диверсию предложим группе «Пахарь», в зону ответственности которой входит этот участок железной дороги. Для большей эффективности перебросим им три миномета. Обстрел потерпевшего крушение эшелона – это самое то. Тут даже можно будет минометами пожертвовать, если не удастся их утащить с поля боя. А вот шоссе Витебск– Орша – это, пожалуй, для нас. Там и лес симпатичный имеется, и болота, и открытые пространства. Короче, все, что надо для того, чтобы нанести хороший удар и потом быстро смыться, когда запахнет жареным.

Утром я бодро собрала новое совещание и доложила все свои мысли, закончив словами, что теперь вроде бы все сошлось. Оказалось, что далеко не все. Ушат холодной воды вылил мне на голову Остапенко:

– А как вы думаете, товарищ командир?.. Немцы уже научились осторожности?

– Думаю, в определенной степени научились.

– Тогда есть все основания предполагать, что подобные места для наших засад они тоже знают и наверняка предпримут соответствующие меры. Например, сами заранее организуют засады в наиболее подозрительных местах, вышлют для сопровождения самолет-наблюдатель, усилят разведку.

Да, такой подножки от начальника разведки я не ожидала. Но крыть мне, как говорится, было нечем. Правда, у меня, как у командира, было преимущество, которым я не замедлила воспользоваться:

– Ну что, товарищи, возражения вполне справедливые и полностью принимаются. Поэтому сейчас перерыв на час. Через час снова собираемся, и я жду от вас предложений. А сейчас свободны.

Немного подумав, я вызвала Калюжного и озадачила его тем же самым вопросом. Если есть мозги, да еще хороший сапер, то вполне может подсказать что-то дельное. Поэтому пусть присоединяется к дискуссии. Ничего, что рядовой. И так вот группой саперов стал командовать, а в реале если бы можно было зафиксировать его высшее образование, то вполне мог сейчас быть лейтенантом, а то и капитаном. Мое решение относительно Калюжного оказалось самым правильным. Быстро вникнув в проблему, он внес сразу два предложения: во-первых, предложил нам самим выбрать места для предполагаемых немецких засад и заранее взять их под присмотр. А когда немцы начнут занимать там позиции, то вмешаться. Но более ценным было второе предложение. Не дожидаясь выступления дивизии, нанести упреждающий удар по одному из населенных пунктов, из которых будут выходить войска. Тут я крепко выругалась, но только мысленно, потому что сама должна была додуматься до такой простой вещи, тем более что подобный опыт уже имела. Ведь именно с такой акции и начинал свою деятельность отряд «Песец».