Роберт Хайнлайн: Миры Роберта Хайнлайна. Книга 20

(Впрочем, воочию убедившись в некоторых результатах ворожбы доктора Иштар, я больше не прибегал даже мысленно к словечку «невозможно», как делал еще несколько дней назад!) С нами был и Пиксель, который после ленча занялся охотой за бабочкой.

Он очень старался, но та все время шла на несколько «пунктов» впереди.

Яркое безоблачное небо обещало послеполуденную температуру в тридцать восемь или даже сорок градусов, в связи с чем мои тетушки предпочли вкушать ленч внутри кондиционированной кухни, а не на воздухе. Но здесь, где расположились мы, дул легкий бриз, деревья давали некоторую прохладу, так что было вполне терпимо. День, прямо созданный для пикника, напомнил мне «конференцию» с папой Хендриком Шульцем в саду «Старой Макдональдовой фермы» ровно неделю назад (и одиннадцать лет спустя!). Если не считать, конечно, что Хэйзел сейчас с нами не было. Это портило мне настроение, но я старался не показывать вида. Когда Круг «открылся» для ленча, тетя Тиль сообщила мне:

– Хэйзел ушла всего несколько минут назад вместе с Лэйфом. Просила передать, что к ленчу не будет, но рассчитывает вернуться после полудня.

Уж к ужину появится наверняка.

Я проклял это лаконичное послание. Мне так нужно было обсудить с ней все разговоры в «закрытом Круге»! К черту, как я могу принять какое-нибудь решение, пока не поговорю с собственной женой?

Но женщины, как кошки, – они всегда делают, что хотят. И мужчине с этим не сладить.

– Я продам вам этот самый меч в камне, – вдруг оживился профессор Руфо. – Недорого. Почти новый, использованный королем Артуром всего лишь раз. Меч ему без надобности, и я уверен, что он вам может помочь. Поэтому и недорого – я не могу извлекать выгоды из того, что не имеет гарантии!

– Руфо, – произнес мой дядя, – вы способны продать билеты даже на собственные похороны, не так ли?

– Не «способен», а уже продавал. Ровно столько, чтобы купить круглый гроб, в котором я ужасно нуждался… столько народу желало убедиться, что я в самом деле сдох!

– Вот, оказывается, как вы их провели!

– Да не вполне и провел. Ведь в билетах вовсе не утверждалось, что я умер, а просто предоставлялось право понести мой гроб. Это были великолепные похороны, самые прелестные из всех, какие когда-либо случались! Особенно их кульминация, когда я уселся в гробу и запел ораторию из «Смерти Джесса Джеймса», причем исполнил все партии подряд! И ведь никто не потребовал деньги обратно! Некоторые даже ушли прежде, чем я взял самую высокую ноту. Грубые создания… Стоит побывать на собственных похоронах, чтобы убедиться, кто твой истинный друг!

Руфо вспомнил обо мне.

– Так что же, нужен вам тот «меч в камне»? Недорого, но не даром.

Могу и в кредит: это превзойдет все ваши ожидания! Скажем, за шестьсот тысяч имперских долларов в мелких купюрах? Не крупнее десяти тысяч каждая?

– Профессор, мне не нужен «меч в камне»! Я использовал эти слова всего лишь как метафору дурацкого бизнеса. Такой же метафорой являлся, например, «истинный принц» в доармстронговских романах. Я имел в виду, что нелепо отказываться от использования денег или могущественных сил (что обеспечило бы нулевые потери), а вместо этого рассчитывать на меня и мою жену, вооруженных лишь бойскаутскими ножами! Это рыхлая глупая выдумка, даже современные книги отвергают такую несуразицу! Да и вряд ли ей будет обеспечен успех!

– Пятьсот тысяч пятьдесят, и я беру на себя остальные расходы!..

– Ричард, – ответил Джубал Хэршоу, – здесь невозможна никакая традиционная логика. В течение тысячелетий и философы, и святые пытались постичь логические схемы построения Вселенной… до тех пор, пока не явилась Хильда, которая доказала, что Вселенная отнюдь не логична, а, наоборот, причудлива и что ее структура зависит только от талантливого вымысла и ночных кошмаров мечтателей, лишенных логики. – Он пожал плечами.

– Если великие умы не поддадутся заблуждению, гласящему, что Вселенная, вернее, Мультивселенная, подчиняется логике и справедливости, а путем тщательного анализа придут к выводу, что всеми мирами правят законы хаоса и жестокости…

– Пятьсот тысяч – это последняя моя цена!..

– Но тогда тем более, зачем мне и Хэйзел надо так рисковать, во имя чего? – буркнул я и закричал: – Пиксель! Оставь это насекомое в покое!

– Бабочки – не насекомые, – без тени улыбки заметил капитан Стерлинг. – Они самодвижущиеся цветы. Леди Хэйзел сообщила это много лет назад. – Он наклонился и осторожно поднял Пикселя. – Как ему можно дать попить?