Борис Стругацкий - OFF-LINE интервью с Борисом Стругацким

Антон Фарб < ivan@net.zt.u> Житомир, Украина - 08/28/98 01:12:36 MSK

Научная фантастика трактует проблемы взаимодействия Человека и Вселенной, в самом широком смысле этих понятий. Эти проблемы интересны и важны, хотя в связи со всеобщим разочарованием в возможностях науки внимание читательской публики к ним сегодня явно пошло на убыль — в сравнении с началом ХХ века, например. Фэнтези — это современная авторская сказка (в отличие от народной, фольклорной). И НФ и фэнтези имеют свои блистательные достижения и вершины — «Непобедимый» Лема, «Штамм АНДРОМЕДА» Крайтона, сказки Е.Шварца, «31 июля» Пристли, сам Толкиен, наконец. Но в массе своей обе эти разновидности фантастики представляются мне малоинтересными: НФ — утратила свою изначальную свежесть и своеобычность, а фэнтези превратилась фактически в духовный наркотик — средство уйти из реальной жизни в несуществующие и невозможные миры. Будущее, на мой взгляд, за «реалистической фантастикой», описывающей реальный мир, лишь искаженный фантастическим допущением. Эта литература сочетает в себе остроту сюжета, могучую игру воображения и жесткое сцепление с реальностью, без которого, по-моему, художественная литература (то есть рассказ о судьбе человека среди людей) не может существовать по определению.

Здравствуйте, уважаемый Борис Натанович! Очень интересно задавать Вам вопросы и читать Ваши ответы на вопросы других людей. Я уже в четвертый раз пишу здесь под рубрикой «Внимание! Вопрос!» Честно говоря, когда впервые зашел на эту страничку, совсем не предполагал, что у меня столько к Вам будет вопросов! :-))) Если я Вам еще не очень надоел, то не могли бы Вы ответить еще на несколько вопросов (о политике больше ни полслова, только о литературе!). 1. Мне кажется, что таких героев Ваших с братом книг, как Л.А.Горбовский или, например, Максим Каммерер, невозможно было целиком выдумать «из головы» и холодно просчитать их реакции на создаваемые в книге ситуации. Чтобы эти герои жили, чтобы мы в них поверили, необходимо наличие некоего родства душ между авторами и ТАКИМИ их героями. Поэтому вопрос: сколько в душе, в мироощущении, в поведении Л.А.Горбовского было взято от Вас, а сколько от Аркадия Натановича? А может быть, Вы тоже что-нибудь взяли от Леонида Андреевича? :-)))

Ник < nik679@monet.npi.msu.s> Москва, Россия - 09/05/98 22:58:39 MSK

На этот вопрос я не могу ответить. Горбовский — образ собирательный в буквальном смысле этого слова. От самых разных реальных людей взяты для него отдельные черточки характера, какие-то привычки, ходовые словечки («можно я лягу?»), но главным образом, он построен все-таки «из головы». Нам нужен был человек, олицетворяющий тот мир, который мы придумали, и мы этого человека сконструировали.

2. Наверное, и с этим согласятся многие, самое главное в «Пикнике на обочине» — это именно его неопределенный конец: может, выполняет «золотой шар» все желания, а может, и нет (ведь он по виду совсем не похож на Бога), может, действительно хочет сталкер всем счастья даром, а может, только себе или своей семье, а может, даже и не счастья совсем он хочет... И вообще, может ли ТАКОЙ человек просить за всех людей, и выйдет ли из этого что-то путное? А во всех опубликованных киносценариях по «Пикнику...» присутствует вполне определенный (и всегда плохой конец) с неизменным взрывом шара (комнаты). Почему Вы с братом так переиграли концовку? Множество вариантов сценариев не означает ли, что Вы с братом долго искали отличную от «Пикника...», но столь же сильную концовку сюжета, но так и не нашли ее?

Ник < nik679@monet.npi.msu.s> Москва, Россия - 09/05/98 23:00:34 MSK

Дело в том, что концовка, которая хороша для повести (так называемая «открытая концовка»), плоха и даже никуда не годится, когда речь заходит о кино. Кино — искусство грубое, простое, не допускающее недомолвок и двояких толкований. Именно поэтому мы и бились так долго, пытаясь найти концовку в одно и то же время и сильную (эффектную), и значительную, глубокую по смыслу. На мой взгляд, такую концовку нам найти не удалось, но то, что получилось у Тарковского, меня вполне устроило. У него получилась, по сути, ОТКРЫТАЯ и в то же время удачная концовка — большая редкость для кинематографа.

3. Сейчас, когда говорить и писать можно практически все, голос многих достойных людей, Ваш или, например, глубоко уважаемого мной А.И.Солженицына, практически не слышен. Почему Вы не выступаете по TV или по радио, не даете интервью центральным многотиражным газетам? Не хотите, или просто его величество КОММЕРЧЕСКИЙ УСПЕХ и потакание вкусам СРЕДНЕГО ЧИТАТЕЛЯ (слушателя, зрителя) работают против Вас не хуже, чем в прежние времена идеологический отдел ЦК КПСС? Конечно, есть Ваши книги. Но, во-первых, даже сейчас они не для всех доступны (например, по тиражу или цене). А во-вторых, одно дело — читать книги и по ним представлять себе автора, другое — услышать Ваши суждения по сегодняшним вполне конкретным и волнующим людей вопросам. А Вы, Борис Натанович, как думаете?