Антон Ульянский: Путь колеса [Роман]

Посетитель не обиделся, протянул на прощанье руку, — не для прощанья, но чтобы пощупать ему пульс, кивнул головой и исчез.

В другой комнате он написал записку: «Магнус Даррель, 57 лет, химик. Старческая дряхлость. Очевидные нарушения мыслительной деятельности. Навязчивые идеи в устойчивой форме (вечный двигатель и т. п.). Характер тихий, несклонный к буйству. Ввиду преклонного возраста и безвредности для окружающих может быть оставлен дома на попечении родных. В стационарном лечении не нуждается».

— Если вас будут беспокоить, — сказал он, прощаясь и передавая Анне записку, — сошлитесь на этот документ…

Анна спрятала бумажку, чтоб она не попалась на глаза отцу. Бумажка производила на нее двойственное впечатление. Упоминание о вечном двигателе делало ее правдоподобной. Ей казалось все-таки, что Магнус Даррель заслуживал более внимательного изучения, чем двадцатиминутный разговор с врачом скорой помощи. И кроме того, думала она, если этот двигатель будет действительно когда-нибудь найден, то человек, нашедший его, несомненно получит от своего районного врача бумажку в этом же роде.

Даррель вскоре перестал работать в лаборатории. Колесо на все триста шестьдесят градусов прошло через закрепитель. Он покрыл его защитным сплавом и спрятал в футляр, где внутренние рессоры, охватывавшие его со всех сторон, предохраняли его от случайных сотрясений. Последней его работой была сборка небольшого мотора, в кулак величиной, который он приспособил внутрь среднего металлического круга.

Даррель решил покинуть Лондон. Многие из-за голода уезжали из Лондона, и это намерение никого не удивило. Зато никто не был так привередлив в выборе места для переселения. Ему понадобились географические карты, справочники. Анна добыла ему большой глобус из брошенной школы. Даррель проводил около него дни, роясь в справочниках, высчитывая, намечая на его поверхности линии, стирая их. Для переселения он наметил город Клифтон на Ирландском побережьи.

Они уехали с удобствами на своем старом аэроплане, для которого инспектор квартала охотно выдал горючее. Он был рад скинуть со счета двух едоков. Багаж их состоял из ящика с книгами и глобуса, который не влезал в ящик и помещался в кабине, как третий человек. Анна была пилотом. Даррель сидел безучастно, держа на коленях темный металлический футляр.

Первые сведения о колесе пришли с острова Ньюфаундленда. Странным образом, никто не видел колеса в момент выхода его из океана, и в сообщениях говорилось о некоем движущемся теле, по-видимому метеорите, упавшем с неба, пронесшемся через северные области острова в направлении на запад и при полете задевавшем землю. Движение сопровождалось вихрями и гулом. Полоса разрушений, оставшаяся после его прохода, достигала километра в ширину и была сплошной. Скорость движения — не меньше сорока километров в час. Жертвы разрушения — несколько деревень и большая часть города Юнипера, оказавшихся на пути метеора и совершенно уничтоженных. Приблизительное число человеческих жертв — тридцать пять тысяч. В заключение сообщалось, что, пройдя остров, метеор погрузился в воду, где и затонул.

Очень скоро, однако, сведения о том же самом метеорите или о другом ему подобном пришли из Канады. В лесах между берегом и озерами оказалась широкая просека, заваленная деревьями. Полотно линии С.-Джонс — Ванкувер было испорчено во многих местах. Перешеек между озерами, составлявшими систему Виннипег, остался прорытым после прохода метеора, воды озер сошлись в месте прохода и суда могли проходить здесь как по каналу. В сообщении отмечалось обилие дохлой рыбы, всплывшей в южной части озер, где проходил метеор. Линия городов южнее реки св. Лаврентия лежала в стороне от его пути, и число людских жертв было невелико. Однако список лесных участков, поврежденных метеором, а также площадь приведенной в негодность пашни — были огромны. Пройдя страну, метеор затонул в океане.

Дело считалось ликвидированным. Сведущие люди полагали, что, если даже это был тот самый метеор, который перед этим разрушил Юнипер и уже считался однажды погребенным в проливе, то на этот раз можно не опасаться его нового появления на материке: от этого спасала глубина и огромность Тихого океана.

Затем сведения о колесе прекратились. Продвижение по дну океана, очень медленное, потребовало многих недель, и этого было достаточно, чтобы люди обратились к другим интересам, а вред, нанесенный метеором, был отчасти восстановлен.