Алексей Гравицкий - Мой добрый Маг

Скрипнула дверь, и жена Мага замолкла, повернула голову. Он стоял в дверях. Спокойное, чуть грустное лицо, не молодое и не старое. Паутинка тонких морщинок, пепельные растрепанные волосы, только спереди поддавшиеся двум-трем небрежным взмахам гребня. Мягкие, тепло-серые глаза, светящиеся изнутри.

Вытертая джинсовая куртка с дырой на локте правого рукава.

- Как Никита? - тихо спросил Лев Борисович.

- Спит.

- Как вам это удалось?

- Мы же вроде на ты перешли? - усмехнулся Маг.

- Но вы же... Ты же не...

- Я Маг. Самый настоящий Маг.

- Дурак ты, - взвилась его жена. - Так дураком и помрешь!

- Я не помру, пока на свете есть маленькие мальчики и маленькие девочки, пока хоть у одного из них есть свое горе. А когда все они будут счастливы, тогда... Тогда и помирать не жалко.

- Не смеши людей, пойдем домой.

- Не могу.

- Почему?

- Я обещал. И потом... Вы слышите?

Плачет. Девочка плачет, ей нужна помощь... Я пошел.

- Куда? Куда ты пойдешь на ночь глядя?

- Там, куда я иду, день. До встречи.

Он повернулся и... По кухне пронесся легкий ветерок и на том месте, где только что стоял человек ничего не осталось. Три пары глаз тупо уткнулись в узор на линолеуме, силясь понять, объяснить необъяснимое. Потом жена Мага подскочила на табурете и взвизгнула:

- Вот всегда так! Зараза! Ну только найду тебя, гад! Маг! Я тебе такую магию устрою, тоже мне волшебник нашелся! А вы что сидите, глазами лупаете? Вы что во все это поверили? Вы же взрослые люди, как можно верить во все эти его штучки?

7.

Непонятое детское горе, солеными капельками стекало по щечкам. Она плакала тихо, беззвучно, ведь настоящие слезы текут не под громкие всхлипы, а сами собой, не для кого. Теплая ладонь легла на детское плечико, как покрывало:

- Ты плачешь, малыш? Что случилось? Чем тебе помочь?

05. 2000 г.