А Карр: Это не моя вина

А.Карр

Это не моя вина

В некоей точке бесконечного пространства-времени, очнувшись от глубокой дремоты, которая из-за преклонного возраста стала посещать его все чаще, Бог огляделся вокруг. И, будучи всевидящим, Он увидел все. Он увидел Вселенную; Он увидел супергалактики, и галактики, и солнечные системы; и одновременно Он увидел и каждую малую молекулу, и атом, и мельчайшую частицу вещества везде и всюду.

Среди бесконечного множества картин, увиденных им, была и такая: на маленькой обитаемой планетке, на которую Он, как ему помнилось, обращал внимание два или три раза в предыдущей вечности, в некоем полном людей шумном месте был огороженный клочок заросшей травой земли, на которой ничком лежал человек, и в тот самый момент, когда Он взглянул на него, человек этот умер в великом уничижении.

Бога разгневало то, что где-то в этой прекрасной Вселенной, которую Он создал для своих собственных непостижимых целей, может существовать несчастье, ибо, хотя Он, несомненно, подсознательно ведал о существовании несчастья, как и обо всем вообще. Он никогда официально его не признавал. Бог призвал к себе Сандольфона, руководителя небесного департамента молитв, которого он считал самым разумным ангелом, оставшимся на Небе после восстания интеллектуалов во времена Люцифера. Указав Сандольфону на то, что Он увидел. Бог изрек:

- Отправься туда, где сей человек лежит мертв, и разузнай среди его собратьев причину его несчастья. Ибо, наверное, один из них виноват. И того, кто был причиной несчастья в Моей Вселенной, - его покараю Я, покараю страшно.

И при этих словах все ангелы, слышавшие их, затрепетали.

Склонный к методичности Сандольфон сделал заметку на своих табличках и перенесся мгновенно в место, указанное Господом. Повсюду вокруг покойного туда и сюда сновали тысячи подобных ему, но никто не обращал внимания на неподвижную фигуру на траве, ограничиваясь иногда презрительной улыбкой. Невидимо стоя над ним, Сандольфон размышлял, как ему лучше начать расследование.

Он задумчиво смотрел на проходящих мимо людей и с некоторым любопытством изучал многочисленные запретительные таблички, установленные вокруг заросшего травой участка: "По траве не ходить!", "Собак не водить!", "Проход воспрещен!", но ответа на свой вопрос на табличках не находил. Наконец какой-то крупный человек в одежде синего цвета, несущий толстую дубинку и передвигавшийся с большой важностью, вошел в парк и легонько постучал дубинкой по дырявым подметкам башмаков покойного, говоря при этом:

- Эй, ты! По-моему, я уже говорил тебе, чтобы ты убирался отсюда!

Сандольфону показалось разумным появиться перед этим человеком, явно обладающим властью, в виде преуспевающего гражданина; свершив это, он произнес сурово:

- Прекратите! Этот человек мертв.

Потрясенный внезапным появлением Сандольфона и пораженный его необычными манерами, человек с дубинкой сказал:

- Неужели! - и наклонился над бездыханным телом. - Да, верно, - добавил он спустя мгновение. - Вот бедняга, черт возьми.

- Он умер в великом уничижении, - сказал Сандольфон, с неодобрением восприняв применение термина "черт" к одному из творений Господа, но не желая создавать из этого проблему. И, надеясь быстро закончить свое расследование, он продолжил:

- Кто довел его до столь несчастного состояния?

- Откуда я знаю, черт возьми! - удивленно отвечал человек.

- Это были вы? - потребовал ответа Сандольфон.

Человек начал было отвечать раздраженным голосом, но, посмотрев Сандольфону в глаза, был потрясен тем, что там увидел, и быстро сбавил тон.

- Ну, я спрашиваю вас, приятель, разве это разумно? Верно, я видел этого типа, но я только сказал ему, что здесь нельзя околачиваться. А он ответил, что его выгнали из его дыры, а пособия по безработице он еще не получил. Почему он не пошел в муниципальную ночлежку, как я ему сказал? Почему он должен был выбрать именно мой участок, чтобы подохнуть?

На эти вопросы Сандольфону нечего было ответить. Более того, его знание человеческой речи было основано, главным образом, на языке молитв, и он довольно смутно понимал смысл слов своего собеседника. А пока Сандольфон решал, что ему делать, тот рассматривал содержание карманов покойника. Потом он изучил какие-то замусоленные бумаги и сказал:

- Его фамилия Смит, а вот здесь, видимо, его последний адрес.

Поразмыслив еще немного, Сандольфон спросил с сомнением: