Александр Казанцев: SOS (Льды возвращаются - 2)

Вернулась Лиз, посвежевшая, умывшаяся снегом.

- Я в отчаянии, - сказала она, - у меня не осталось ни пудры, ни помады. Я, вероятно, ужасно выгляжу.

Я усмехнулся:

- А я в отчаянии от этой чертовой пудры, которая покрыла отцовские поля. Они действительно ужасно выглядят.

- Как? Ферма уже так близко?

Я кивнул.

Лиз оглянулась на машину, осмотрела мою оборванную одежду. Ее наряд был не лучше. Манто, оказывается, все-таки порвали живые скелеты...

- Я не могу в таком виде показаться вашим родителям, - сказала Лиз.

Я махнул было рукой, но она строго посмотрела на меня:

- Как выглядит ваша машина!.. Вы обязаны завтра утром заняться ею, надеть хотя бы чехлы на эти гнусные пружины, выправить багажник.

- Утром? - устало спросил я. - Так не лучше ли это сделать на дворе фермы, в гараже?

Лиз решительно замотала головой.

- Нет, - сказала она. - Мы не можем явиться туда как побитые собаки. Рой, вы не сделаете этого! Будьте мужчиной.

Я не переставал удивляться Лиз Она вечно ставила меня в тупик. Было решено, что переночуем в машине.

Съехали вниз к тому месту, где мы с Эллен прятались в кукурузных джунглях и где я собирался защищать ее от леопардов, аллигаторов и анаконд. Сейчас мне предстояло защищать Лиз от зверей пострашнее.

Я остановил автомобиль на обочине. Спинка переднего сиденья машины откидывалась, и получался матрас двуспального ложа. Надо ли говорить, что вылезшие пружины не делали его особенно приятным. Я не знал еще, чем мне удастся утром прикрыть эти вывороченные машинные внутренности. Однако утро светлее вечера во всех отношениях. Я чувствовал себя разбитым и дорого бы дал за теплую постель в мотеле.

Лиз принялась устраивать наше ложе с помощью своего манто и всего, что попадалось ей под руку.

Укрылись мы моим пальто, тесно прижавшись друг к другу, чтобы не замерзнуть.

Это была неспокойная, но целомудренная ночь. Я несколько раз просыпался, чувствовал трогательное мерное дыхание Лиз, прислушивался к завыванию ночной метели и снова засыпал...

Погони не было, очевидно, мы затерялись в снежном просторе, если нас искали, то в гостиницах. Я снова просыпался, прислушивался. Мне хотелось повернуться, но я считал это неучтивым.

Лиз уютно устроилась на моем плече. Теперь я даже боялся пошевелиться и в конце концов уснул.

Проснулся от ощущения, что кто-то смотрит на меня.

Я открыл глаза, вздрогнул и сразу разбудил Лиз. Мы оба сели, виновато озираясь.

Через лобовое стекло, протерев снаружи его от снега, на нас смотрела знакомая мне веснушчатая рожица моего Тома. Он накрыл нас здесь, лежащих в объятиях друг друга.

Он не скакал на одной ноге, не кричал озорным голосом: "Э-э-э! Как не стыдно! Голубочки, любовники! Кошки на крыше!.." Он только печально и осуждающе смотрел на меня, сразу узнав, что со мной не Эллен.

Я, наверное, покраснел, как баптистский проповедник, уличенный в краже дамских панталон.

- Кто это? - возмутилась Лиз, поворачивая к себе зеркало заднего обзора, чтобы привести в порядок волосы. Они уже не лежали у нее, как крылья бабочки, а скорее напоминали прическу недавней моды, заимствованной у пещерного века.

- Это Том... Мой племянник, Том, - пробормотал я.

- Так представьте меня ему, - сказала Лиз и улыбнулась мальчишке.

Том скривился в гримасе.

Я открыл дверцу.

- Хэлло, Том! - сказал я. - Это Лиз... моя жена.

Лиз быстро взглянула на меня.

Том оторопело уставился на нас. Потом по всем правилам этикета шаркнул ножкой:

- Простите, дядя Рой, я совсем не думал... Дедушка подпрыгнет до потолка. Мы совсем не ждали. Позвольте вас поздравить, миссис Бредли.

Лиз мило протянула мальчику руку:

- Мы будем друзьями, не правда ли, Том? В особенности когда я действительно выйду замуж за Роя, - и она рассмеялась.

Том посмотрел на меня, на нее и тоже рассмеялся.

Потом он заинтересовался увечьями, нанесенными моему "кадиллаку".

Лиз была удивительно настойчива, и мы втроем кое-как привели машину в относительный порядок, использовав чехол запасного колеса. Лиз оказалась по-женски искусной. Теперь хоть не видно было проклятых пружин, которые всю ночь впивались мне в бок.

Делая вид, что непринужденно веселы, мы поехали на ферму.

Пораженные старики обрадовались мне, но Лиз встретили недоуменно.

Мать, оказывается, была очень истощена и не вставала с постели.

Сестра Джен с плохо скрываемым торжеством рассматривала изорванное дорогое манто Лиз.

Мы все собрались около материнской кровати. Я не хотел делать из чего-нибудь секрет. Я рассказал, почему Лиз здесь, правда, не уточнив ее родословной.