Фрэнк Герберт: НИТОЧКА ПАМЯТИ Сборник фантастических произведений

Но как Джуди узнала, что "Золотое Кольцо" потерпело аварию? Ты не в курсе и поэтому цепляешься. Телепатия.

— И даже в этом случае, — сказал Люк, не замечая, что начал говорить вслух, — она ухитрилась сглупить. Изумительно!

— Кто она?

Голова Люка дернулась и повернулась. Ллойд чем-то был напуган и не пытался этого скрывать. Он тихо произнес:

— Люк, "Золотое Кольцо" было прочным судном. Его двигатель расположен на брюхе, ты помнишь об этом? Нижняя часть корпуса сделана так, что может выдержать жар термоядерной реакции. А взрыв был ниже корабля.

Люк почувствовал, как его нервы завибрировали от индуцированного страха.

— И мы поняли это только сейчас, — прошептал он и коснулся контрольной панели. — Всем судам, слушайте! Андерсон, что ты знаешь о "Золотом Кольце"?

— Да, я слышал ваш разговор. Это возможно, очень даже возможно. Люди, которые строили новобрачное судно, чертовски хорошо понимали, что одна авария, одна поломка может свести на нет весь миллиардный бизнес. Они строили судно, которое могло выдержать все. Жилая площадь "Золотого Кольца" небольшая, если сравнить системы любого из наших кораблей, но это из-за того, что они пошли на дополнительный вес переборок и систем безопасности.

Смоки нехотя произнес:

— И мы этого не знали.

— Черт с ним. Это сообщение было кодированным. Ллойд, нацеливай мазер на Плутон. Мы должны предупредить парней с Пояса. Смоки, есть какая-нибудь сирена, которую мы могли бы использовать?

— Не надо сирены. Они нас и так услышат. Разве что слишком поздно.

— Что ты хочешь сказать?

— Они пошли на снижение.

Кзанол медленно шел по тоннелю, который тускло светился там, куда падал луч прожектора. Практика уже научила его определять верное расстояние за исчезающей вдали стенкой после того, как ее касался луч дезинтегратора, поэтому он уверенно шагал но мокрому цилиндру коридора шести футов в диаметре. Ветер с ревом проносился мимо него и переставал быть ветром — то была летящая пыль и частички льда, уносившиеся в вакуум, в слои низкого давления, хотя какая-то часть их оседала на стенах тоннеля позади Кзанола.

Желанный костюм находился в двухстах футах за концом наклонной трубы.

Кзанол посмотрел вверх. Он выключил дезинтегратор и остановился, ожидая и задыхаясь от бешенства. Они посмели! Они были еще за пределами дальности контроля, слишком далеко, и двигались слишком быстро, но они замедлят скорость, когда подойдут поближе. Он ждал, готовый убивать.

Созревшее решение остановило его. Ему необходимо судно, чтобы покинуть Плутон; его собственный корабль был сражен горячей смертью. У тех, наверху, были одноместные корабли, бесполезные для него, но он знал, что сюда идут другие корабли. Он не должен отпугивать их.

Он позволит этим судам опуститься.

Одноместный корабль Льва завис носом вниз над поверхностью Плутона. Он так настроил гироскопы. Корабль может висеть носом вниз долгое время, пока не износятся гироскопы. И все же он ничего не видел. Поверхность планеты скрывалась под завесой сгустившихся штормовых облаков.

Он знал, что Полумесяц Котта пройден несколько минут назад. Он слышал жужжание включившейся межбортовой связи. Над искривленным горизонтом к нему приближался шторм внутри шторма: гигантский смерч, над которым он проходил дважды. Полный оборот Плутона занимал месяцы. Только монументальный поток атмосферы, атмосферы заново созданной, стремительно выдуваемой с другой части планеты, мог развить достаточную боковую скорость, чтобы образовать такой небесный водоворот от простого кориолисового ускорения. Пламя мерцало по его замутненному краю, но центр оставался широким кругом спокойного, чистого предвакуума, спустившегося на ледяную планету.

Из радио доносились звуки голоса Гарнера.

— …Прошу ответить тут же, чтобы мы знали, что с вами все в порядке. Есть реальная возможность, что пришелец выжил после аварии, а в таком случае…

— Теперь ты скажешь мне, что вес это знал заранее, сукин сын!

Лев не мог говорить. Его язык и губы были такими же одеревеневшими, как и все мышцы. Он прослушал все сообщение заново, он слушал, как оно повторялось и повторялось. Голос Гарнера звучал более настойчиво, чем десять минут назад.

Ураган теперь был почти под ним. Он посмотрел прямо вниз — в глаз циклона.

От одного из мрачных сшей на ободе центра пламя метнулось внутрь.

Все было похоже на первый взрыв, который он видел через телескоп. Но теперь это происходило воочию! На первые двадцать секунд плато потонуло в многоцветном пламени. Не спеша, как неторопливая, сонная лень в прохладное утро, огонь поднялся вверх и захлестнул его. То был огонь и лед, куски льда настолько большие, что их молено было видеть — льда, горящего в когтях высоты и мощи, пылающего хищника, несущегося, чтобы поглотить его.