Эдгар Берроуз: Великий ум Марса

Дар Тарус сказал, что как ни сожалеет он об этом, но ему ничего не остается как вернуться в столицу со своим флотом, так что он не может выделить ни одного корабля, и ни одного человека, если это окажется неприятельский флот. Мы с Валлой Дайей не могли ничего возразить: итак, мы повернули кругом и помчались так быстро, насколько это возможно, к городу.

С чужого флота нас заметили примерно в то же время, что и мы их, и курс чужого флота изменился по направлению к нам. Когда они подошли ближе, то перестроились в один ряд и окружили нас. Я стоял рядом с Дар Тарусом, когда цвета приближающегося флота стали различимыми — цвета Гелиума.

— Просигнальте и спросите, с миром ли они идут, — приказал Дар Тарус.

— Мы хотим переговорить с Заксой, джеддарой Фандала, — пришел ответ.

— Вопрос о войне или мире зависит от ее решения.

— Скажите им, что Закса мертва и что я, Дар Тарус, джеддак Фандала, желаю принять командующего флотом Гелиума с миром на палубе моего корабля, иначе я приму его с войной. Я, Дар Тарус, сказал!

На носу огромного гелиумского корабля поднялся флаг перемирия, и когда корабль Дар Таруса ответил тем же, тот подплыл поближе, и вскоре мы увидели людей на палубе. Огромный флайер подходил к нашему маленькому кораблю, и когда он пришвартовался к нам, на борт вступила группа офицеров. Это были прекрасные люди, и среди них был один, которого я узнал сразу, хотя до этого никогда не видел. Думаю, это была наиболее выразительная фигура, когда-либо виденная мною, и он не спеша приближался

— Джон Картер приветствует тебя и в мире с тобой, хотя, полагаю, было бы по-другому, если бы Закса еще царствовала.

— Ты шел войной на Заксу? — спросил Дар Тарус.

— Мы пришли поправить несправедливость, — ответил Военный Владыка. — Но, поскольку я знаю, Заксу можно было заставить сделать это только силой.

— Какую несправедливость допустил Фандал к Гелиуму? — спросил Дар Тарус.

— Несправедливость против одного из ваших людей — даже против тебя лично.

— Не понимаю, — удивился Дар Тарус.

— У меня на борту находится некая особа, которая сможет объяснить тебе лично, — ответил Джон Картер с улыбкой. Он повернулся и сказал что-то одному из своих помощников, тот отсалютовал и вернулся на палубу своего корабля. — А ты в самом деле Дар Тарус, бывший воин Гвардии Джеддары Заксы, предположительно убитый по ее приказанию?

— Да, — ответил Дар Тарус.

— Я должен быть уверен! — сказал Владыка Барсума.

— В этом не может быть никакого сомнения, Джон Картер, — сказал я по-английски.

Его взгляд упал на меня и глаза широко открылись. Он сразу заметил мою более светлую кожу, с которой стерлась краска, и шагнул вперед с протянутыми руками.

— Соотечественник? — спросил он.

— Да, американец, — ответил я.

— Я почти поражен, — сказал он. — И, тем не менее, отчего? Я попал сюда, и нет причин, почему другой не может. И это совершил ты! Ты должен поехать ко мне в Гелиум и рассказать все как можно подробнее!

Дальнейший разговор был прерван помощником, который привел с собой молодую женщину. При взгляде на нее Дар Тарус издал крик счастья и бросился к ней, и не нужно было, конечно, говорить, что это была Кара Ваза.

Мало что можно сказать более сказанного. Сам Джон Картер взял меня с Валлой Дайей в Дахор после того, как позаботился о свадьбе Дар Таруса с Карой Вазой. Можно говорить о большом сюрпризе, который ожидал меня в Дахоре, где я впервые узнал, что Кор Сан, джеддак Дахора, был отцом Валлы Дайн, и о почете и богатствах, которыми он меня осыпал, когда мы с Валлой Дайей вступили в брак.

Джон Картер присутствовал на свадьбе, и мы ввели на Барсуме старый золотой обычай, потому что Военный Владыка действовал как шафер, а затем он настоял, чтобы мы последовали за ним до истечения медового месяца, и доставил нас в Гелиум, где я пишу это.

Даже теперь кажется сном, что я могу, глядя в окно, видеть газоны, желтую и красную башни городов-близнецов Гелиума, что я встретил и вижу ежедневно Карториса, Тувию, из Птарса, Тару из Гелиума, Гкала из Гасола, принцессу Марса Дею Торис, хотя для меня, как бы она ни была прекрасна, есть другая, даже более прекрасная — Валла Дайя, принцесса Дахора — миссис Улисс Пакстон.