Олег Блохин - Футбол на всю жизнь

Да, время для подготовки действительно было. Но, на мой взгляд, наши тренеры не могли его правильно использовать. И дальнейшие события развивались, как в известной шутке: «Все как в сказке — чем дальше, тем страшней».

В феврале мы уже тренировались в Мексике, где все напоминало о предстоящем чемпионате мира: ничто так не волновало мексиканцев, как футбол! И это чувствовалось повсюду.

На первых же тренировках ощутили влияние мексиканской высоты: не хватало кислорода. Теперь об этом напоминают строки дневника:

«Состояние ужасное. Постоянно хочется спать. Губы и кожа пересыхают, шелушатся. Если поеду на чемпионат мира, не забыть бы попросить Ирину купить для меня бесцветную помаду и крем для тела. На тренировке испытал жуткое чувство: грудь, казалось, вот-вот разорвется от недостатка воздуха… А мяч здесь летит как из пушки. Ему на мексиканской высоте легче: разреженный воздух! Для ударов с лета надо заносить ногу быстрее. Вратари иногда даже не успевали поднимать руки, пропуская, как это казалось, «легкие» удары».

Наш тренировочный «мексиканский цикл» снова, как и после Канарских островов, закончился поражением сборной СССР в товарищеском матче от сборной Мексики — 0:1. В этот день запись в дневнике была очень короткой: «Настроения нет, хорошей игры — тоже. Ужасно хочется домой. Может быть, бросить это дело? Не было бы хуже, чем в Испании…»

Поверьте, такие записи появляются, как говорится, не от хорошей жизни. Опыт прожитых в большом футболе лет подсказывал мне, что многое в нашей сборной делается не так. Но что я, игрок, мог тогда изменить?! В подобных случаях может что-то изменить сама футбольная действительность. Так оно и случилось, когда мы к своим поражениям в товарищеских матчах от испанцев и мексиканцев добавили проигрыши сборным Англии и Румынии и, наконец (за две недели до отъезда на чемпионат мира!), в Лужниках сыграли со сборной Финляндии… вничью — 0:0. После этого статистики и подсчитали, что:

«Начиная с 12 сентября 1984 года сборная СССР провела восемь отборочных и пять товарищеских игр (здесь учитываются товарищеские матчи только 1986 года): 4 победы, 3 ничьи, 6 проигрышей, соотношение мячей — 14:14. За это время в сборной выступали 30 футболистов из восьми клубов».

Но главное, что особенно беспокоило в те майские дни наших болельщиков и специалистов, это, пожалуй, не сухие цифры статистиков, а маловыразительная игра нашей сборной. Да и как она могла нравиться людям на трибунах стадионов или по телевизору, если не удовлетворяла нас, футболистов, творивших ее на поле?! А что же Эдуард Васильевич? Увы, оставался оптимистом…

Чем меньше дней оставалось до начала чемпионата мира в Мексике, тем хуже становилось настроение у Блохина. Он остро чувствовал слабые места в системе подготовки сборной страны и болезненно переживал ее неудачи. Мог ли он, самый опытный игрок в составе команды, что-то изменить? Как виделась ему сложившаяся ситуация? Об этом мы говорили с Блохиным, когда до отъезда нашей сборной в Мексику оставалось чуть меньше месяца.

— Что же все-таки происходит со сборной, Олег? Что вам подсказывает интуиция?

— Честно говоря, оптимизма никакого. Я в принципе не паникер, но реально смотрю на сложившуюся ситуацию.

— Неужели положение не лучше, чем перед отъездом в Испанию на чемпионат мира восемьдесят второго года?

— Хуже! Тогда хоть некоторые были травмированы, но ребята играли и готовы были биться за победу, главное — было в той сборной взаимопонимание. Сейчас, можно сказать, есть группа хороших игроков, которых надо просто объединить. И пока нет у нас в коллективе нормального психологического микроклимата. Многое зависит от старшего тренера…

— А вы, как ветеран сборной, не пытались с ним откровенно поговорить о наболевшем?

— Это, думаю, бесполезно. К тому же, чувствую, что он меня недолюбливает и совсем не знает. Видимо, поэтому и не хочет идти на контакт. Какой же смысл откровенного разговора, если эта откровенность может потом обернуться только против меня?!

— Но вы ведь один из ведущих игроков команды, и тренеру, вероятно, интересно узнать вашу позицию, ваши взгляды…

— Увы! По-моему, Малофеев на меня вообще не рассчитывает. Чуть ли не в каждой фразе вспоминает Протасова. Это, дескать, лидер! Благоволит к своим минчанам. Потренировался, к примеру, после травмы Алейников — и слышим от тренера: «Давайте ему похлопаем! Но ведь в сборной так нельзя: это коллектив, и людей надо объединять, а не разобщать.