Вики Майрон - Дьюи. Кот из библиотеки, который потряс весь мир

— Я поговорю с библиотечным советом.

— Мы пришлем вам образцы.

Ко времени очередной встречи библиотечного совета решение уже было принято. Ни мной или советом, а самим Дьюи. Мистер Гурман решительно отказался от бесплатных образцов.

«Ты меня дурачишь? — возмущенно фыркнул он. — Я и не притронусь к этой помойке».

— Прошу прощения, — сказала я производителям. — Дьюи ест только «Фенси фист».

Такая разборчивость Дьюи не была чертой его личности. Он был болен. Нет, в самом деле. Состояние пищеварительной системы оставляло желать лучшего.

Обычно Дьюи терпеть не мог, когда его гладили по животику. Чешите ему спину, теребите уши, даже таскайте за хвост, но никогда не гладьте по животу. Я не обращала на это внимания, пока доктор Эстерли не решил прочистить ему анальные железы. Дьюи было два года.

— Это займет полминуты, — объяснил доктор.

Вроде довольно просто, ничего страшного. Я держала Дьюи, пока доктор Эстерли готовил свои инструменты, которые состояли из пары перчаток и бумажного полотенца.

— Ничего особенного, Дьюи, — шептала я. — Ты и понять ничего не успеешь, как все будет кончено.

Но как только доктор Эстерли приступил к делу, Дьюи завопил. Это была не просто жалоба. Это был настоящий вопль, полный ужаса, который шел из самой глубины его существа. Тело кота дернулось, словно его ударило молнией, и он отчаянно засучил ногами, а затем вцепился зубами мне в палец. Укусил, и сильно.

Доктор Эстерли осмотрел палец.

— Он не должен был так делать.

Я потерла ранку:

— Не проблема.

— Нет, это существенно. Кот не должен так кусаться.

Я не обеспокоилась. Это был не Дьюи. Я знала его; он отнюдь не был кусачим. И видела панику в глазах бедного животного. Он вообще не видел. Он просто таращился. Боль ослепила его.

После этого Дьюи возненавидел доктора Эстерли. Он ненавидел даже саму мысль, чтобы сесть в машину, потому что она могла привезти к доктору. Как только мы заезжали на стоянку у ветеринарной клиники, он начинал дрожать. От запаха приемной у него начинался неконтролируемый тремор. Он прятал голову мне под сгиб руки, словно умоляя: «Защити меня».

Многие коты не любят ветеринаров и их кабинеты, но вне их рабочей обстановки относятся к ним как к любым другим людям. Но только не Дьюи. Он безоговорочно боялся доктора Эстерли. Едва только услышав его голос в библиотеке, Дьюи орал и стремглав улепетывал в другой конец помещения. Если доктор пытался подойти к нему и осмотреть, Дьюи подскакивал, вырывался, озирался в панике и удирал. Я думаю, он узнавал запах доктора. И эта рука была для Дьюи рукой смерти. Он считал его своим заклятым врагом, а на самом деле врач был одним из самых обаятельных людей в городе.

Поле инцидента с анальными железами прошло несколько спокойных лет, и наконец Дьюи снова стал уделять внимание резиновым колечкам. Котенком он ради развлечения поедал их и позже легко расстался с этой забавой. Когда ему минуло пять лет, Дьюи стал серьезнее. Теперь же едва ли не каждое утро я находила на полу остатки колечек. И его поднос был полон не только резиновых червячков, но порой и капель крови. Случалось, Дьюи вылетал из комнаты с таким видом, словно кто-то сунул петарду ему под зад.

Доктор Эстерли диагностировал у Дьюи запор, засорение желудка. Причем в острой форме.

— Какого рода пищу ест Дьюи?

Я закатила глаза. Дьюи уверенно шел к званию худшего едока в мире.

— Он очень разборчив и требователен. У него удивительное обоняние, так что он сразу может определить, когда корм старый или не подходит ему. Вы же знаете, что кошачий корм вообще не отличается высоким качеством, так что осуждать Дьюи не можете.

Доктор Эстерли посмотрел на меня, как воспитатель детского сада на родителя, который пытается объяснить плохое поведение своего ребенка.

— Он всегда ест консервированный корм?

— Да.

— Хорошо. Много ли он пьет воды?

— Никогда.

— Никогда?

— Кот избегает мисочки с водой, словно в ней яд.

— Побольше воды, — заверил меня доктор Эстерли. — Это решит проблему.

Спасибо, док, но это пустые слова. Вы когда-нибудь пытались напоить кота против его желания?

Я начала с ласковых уговоров. Дьюи с отвращением отвернулся.

Затем я попыталась подкупить его:

— Никакой еды, пока ты не выпьешь немного воды. И не смотри на меня так. Я могу смотреть на тебя гораздо дольше.

Пока Дьюи ел, я начала гладить его. Поглаживание постепенно перешло в подталкивание. «Если пригну его голову к воде, — подумала я, — ему придется попить». Нет необходимости уточнять, что этот план не сработал.