Литературка Литературная Газета: Литературная Газета 6531 ( № 44-45 2015)

Как не вспомнить замечательную книгу Василия Белова «Лад» – эту поэму в прозе о гармонии северной русской жизни:

Ритм – одно из условий жизни…

Ритм проявлялся во всём, формируя цикличность. Можно говорить о дневном цикле и о недельном, для отдельного человека и для целой семьи, о летнем или о весеннем цикле, о годовом, наконец, о всей жизни: от зачатья до могильной травы ...

Всё было взаимосвязано, и ничто не могло жить отдельно или друг без друга, всему предназначалось своё место и время… Красоту нельзя было отделить от пользы, пользу – от красоты. Мастер назывался художником, художник – мастером. Иными словами, красота находилась в растворённом, а не в кристаллическом, как теперь, состоянии.

Неожиданный ракурс

Искусство

Теги:искусство , фотография

Этот снимок фотокорреспондент «ЛГ» Александр Карзанов сделал на подмосковной даче несколько лет назад. День Победы отмечали три фронтовика: поэт Григорий Поженян, кинорежиссёр Пётр Тодоровский и композитор, народный артист СССР Андрей Эшпай. Автор знаменитой песни «Москвичи» («Серёжка с Малой Бронной») и других замечательных произведений умер в минувшее воскресенье на 91-м году жизни. Нет в живых и нашего Александра Васильевича Карзанова. Остаётся только память...

Зимы не будет никогда

Литература / Обозрение

Румарчук Лариса

Теги:искусство , театр , музыка

* * *

Это было со мной,

но только в жизни иной:

Люся и Асмик приехали ко мне домой,

навестить меня и мою

двухнедельную дочь,

поддержать и, чем сумеют, помочь.

Привезли в подарок финскую

почти новенькую коляску,

из которой уже выросла дочка Асмик.

Это было со мной, но с той,

которая была молодой,

цветущей как яблоня или слива,

но несчастливой.

…Чай с сушёной мятой,

пирожки с грибами.

Когда провожала,

вдруг так захотелось

уехать с вами –

в Москву, в институт.

Но всё уже было в прошлом.

…Помню, как скрипела листва

под ноябрьской порошей.

* * *

Спи, не надо просыпаться.

Будет твой сосед

дрелью в стенку пробиваться.

А тебя здесь нет.

Ты идёшь, полуодета.

Давит низкий свод,

то исчезнет лучик света,

то вдали мелькнёт.

Что там – свадьба или тризна?

Сон или кино?

Там сидит твой друг старинный,

умерший давно.

Рядом с ним – на скатерть локоть –

пригубив едва,

та, что от тебя далёко,

хоть вполне жива.

Рядом с ней пустует место,

словно для тебя.

Сколько лиц, знакомых с детства,

Грустных, как судьба.

Что же ты не сядешь с ними,

не пополнишь ряд,

где живые с неживыми

рядышком сидят?

Кто-то мозг пронзает дрелью,

наяву ль, в бреду...

Или, может, это трели

соловья в аду.

ЗИМЫ НЕ БУДЕТ НИКОГДА

Зимы не будет никогда,

не будет снега.

Растают льды,

дойдёт вода почти до неба.

Деревья скроются в волне

стволом и кроной.

И станут люди жить на дне

морей зелёных,

Среди кораллов и медуз,

подводных лилий.

И будет здравствовать союз

людей-амфибий.

Наш правнук будет изучать

снега по книжке

и соль морскую в руки брать,

как мы – ледышки.

Ну а пока в столице снег,

за русский стольник

чуть свет с лопатою узбек –

московский дворник.

ИСТИНА

Друзья с колыбели, но всё же…

Родной человек, побратим.

Но истина дружбы дороже.

Вот истину выбрал один.

Другой отвернулся: не клином…

И, новых друзей обретя,

по жизни до самой кончины

легко прошагал, как дитя.

А первый тернистой дорогой

ушёл, растворился, исчез…

Но истины свет одинокий

доныне струится с небес.

ЗАКОН ЖИЗНИ

Законы жизни неизменны.

И сто, и тыщу лет назад

рожали, умирали… тленны,

как этот жёлтый листопад.

Ты, видно, думаешь спроста:

за что тебя судьба не жалует.

Но мир лежал во зле. Всегда.

И ты – его песчинка малая.

Но зацветёт весною сад –

прообраз рая в жизни адовой.

Как сто, как тыщу лет назад

внезапный ливень, в небе радуга…

ВЕЧЕР В ЯЛТЕ

По вечерам встречали пароходы,

все белые в туманах и огнях,

очерченные синью небосвода

в зелёных просолённые морях.

Из Ниццы, и Канады, и Гаваны

с вином и перцем из заморских стран.

Они трубили гулким ресторанам,

и те в ответ трубили им с веранд.