Газета Газета Литературка: Литературная Газета 6250 ( № 46 2009)

Новейшая история

Не умеем или не хотим?

ОТКЛИК

Думается, событием громадного значения, которое российские СМИ практически обошли молчанием, было сообщение о том, что одобрена программа сотрудничества на 2009–2018 гг. между российскими регионами Дальнего Востока и Восточной Сибири, с одной стороны, и северо-восточными провинциями КНР – с другой. Россия поставит сырьё из указанных регионов, которое будет перерабатываться в готовую продукцию на территории и предприятиях КНР. Мы готовы отдать в совместную разработку месторождения каменного угля, железной руды, драгоценных металлов, апатитов и молибдена. Китайцы же будут создавать на северо-востоке КНР производство олова, свинца, а также мебели и других готовых продуктов.

Думаю, даже не очень искушённый в политике читатель поймёт, что это не обычное торгово-экономическое соглашение. По сути, оно ставит крест на планах создания в России разносторонне развитой экономики и избавления нашей страны от роли поставщика энергоносителей и сырья более продвинутым государствам.

Природные ресурсы российского Востока отдаются Китаю на разработку, для чего потребуется разместить на нашей территории сотни тысяч (если не миллионы) китайских рабочих, специалистов и обслуживающего персонала. А всё население нашего Дальнего Востока составляет 3,5–4 миллиона человек, включая стариков и детей. Есть основания опасаться, что эти земли по составу населения, особенно его трудоспособной части, станут, скорее, китайскими, чем российскими. А известно, что китайцы, как правило, не возвращают земли, взятые ими в долгосрочную аренду. Власти же Владивостока, как утверждают, намерены сдать половину города в аренду китайцам сроком на 75 лет. Там уже и сейчас возникают чайна-тауны, в которые россиянам вход заказан и куда даже наша милиция заглядывать не решается. А что будет, когда там большинство трудоспособного населения будут составлять китайцы? Кому, какой стране будут принадлежать эти регионы через несколько лет, а тем более десятилетий? Не устраиваем ли мы своими руками «дальневосточное Косово»?

Не является ли и эта сделка свидетельством безысходности в сочетании с некоторой долей легкомыслия, расчёта на авось, что бывает порой свойственно и неглупым людям?

Примечательно, что, когда речь заходила о передаче Японии четырёх островов (или хотя бы двух из них) Южно-Курильской гряды, россияне со всех концов страны выступали против таких планов. А тут речь идёт об угрозе потери почти половины территории России, и никто даже не заикнулся о такой опасности для самого существования нашей Родины! Только несколько осторожных комментариев экспертов в газетах и скорбный «плач об окончательной погибели Сибири» в «ЛГ» № 44.

Причина происходящего, видимо, в неверии в творческие силы народа, в неумении или нежелании пробудить их и направить на подъём производительных сил страны.

Поворот России к Азии необходим. Но много ли лучше быть сырьевым придатком Китая, чем сырьевым придатком Запада? Разве нельзя было найти иные формы взаимовыгодного сотрудничества наших стран?

Россия должна «ногою твёрдой стать при море» и на Дальнем Востоке, ибо мировой центр деловой активности в XXI веке переместится в Азиатско-Тихоокеанский регион. Но вот будет курьёз, если Россию признают азиатской державой как раз после того, как она останется без своей азиатской части…

Михаил АНТОНОВ

Новейшая история

«Размягчение» вождей

КНИЖНЫЙ

РЯД

Эгон Кренц. Осень 1989 года.– М.: Изд-во Московского гуманитарного университета, 2009. – 444 с.

Было бы вполне логичным ждать от человека, возглавлявшего ГДР накануне её краха, попыток выставить себя в наиболее выгодном свете. Однако вместо того, чтобы забрасывать читателя аргументами в свою пользу, Эгон Кренц как бы заново погружается в эпоху двадцатилетней давности, стараясь максимально подробно и достоверно описать то, как воспринимал ход тех действительно исторических событий. В этом, на мой взгляд, заключается главная ценность книги.

И дело тут не в раскрытии каких-то политических тайн и махинаций периода падения Берлинской стены. Возможно, кое о чём важном в этом смысле автор предпочитает умалчивать. Лично я с интересом прослеживал мысли, эмоции, впечатления главного лица социалистического государства, находившегося, можно сказать, на передовой противостояния двух мировых систем. Основные эпитеты, которыми можно со слов самого Кренца охарактеризовать его состояние: «нерешительное», «неуверенное», «тревожное».