Литературка Литературная Газета: Литературная Газета 6289 ( № 34 2010)

Но француз вспомнил Осипова. Мигом, после первых же вежливых слов: «Бонжур, месье»… Захохотал счастливо: «Пы-ыж», и велел немедленно приезжать к нему.

– Пойдём обедать, – сказал он Осипову и вновь захохотал: – Пы-ыж!

Оказалось, месье был не только известным издателем, не только писателем и общественным деятелем, не только крупным предпринимателем и кавалером ордена Почётного легиона – этого у него имелся полный набор, но и владельцем дорогого ресторана.

Повёз он Осипова, естественно, в свой ресторан, усадил на самое видное место, за роскошный стол. Осипов лопатками ощутил, как за спиной у него в ту же секунду возник почётный караул из нескольких официантов, оглянулся – совершенно верно, караул уже стоял, французский друг, улыбаясь, протянул ему огромный, с золотым тиснением кожаный диплом. Осипов, подумав, не сделали ли его почётным доктором Сорбонны, и на минуту ощутив себя почётным доктором Сорбонны, взял диплом в руки. Раскрыл.

Это было меню.

И первой строкой в меню, среди блюд, которые принято считать фирменными – они создают славу всякому ресторану, – стояло: «Пыж а-ля Осипов».

– А? – француз довольно захохотал: –

Пы-ыж. Каково?

И как и тогда, в ресторане ЦДЛ, к пыжу предлагалась стопка холодной русской водки. Стоимость её входила в стоимость блюда.

Осипов засмеялся и заказал себе пыж.

– А лебедей потом? – спросил француз.

– Лебедей потом!

Код для вставки в блог или livejournal.com:

51 51 http://www.lgz.ru/article/13894/

Пыж а-ля Осипов51 51 http://www.lgz.ru/article/13894/

Известный русский писатель Валерий Поволяев не только давний автор и друг «Литературной газеты», он и наш многолетний сотрудник.

2010-09-15 / Валерий ПОВОЛЯЕВ52 52 http://www.lgz.ru/author/4603/

открыть 51 51 http://www.lgz.ru/article/13894/

КОД ССЫЛКИ:

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 2 чел. 12345

Комментарии: 16.09.2010 23:24:06 - Anich Platinum пишет:

Валерий Дмитриевич, поздравляю Вас с юбилеем! И спасибо Вам огромное за увлекательный рассказ о моем дедушке ;о))

Портфель "ЛГ"

Он учил учёных

К столетию со дня рождения Николая Ивановича Либана

Сократ не оставил письменных трудов. Думать и говорить он учил только с помощью устного слова. Благодаря ученикам его имя не забывается третье тысячелетие.

Гениев устного слова несравненно меньше, чем мастеров пера. Мало кому дано воздействовать на слушателей так, чтобы результат воздействия был скорым и несомненным, «видимым». Таким уникальным человеком был Николай Иванович Либан (1910–2007), столетие со дня рождения которого отмечается 15 сентября. Не имея никаких учёных степеней и званий, он почти всю жизнь проработал старшим преподавателем в МГУ, где его учениками стали многие тысячи талантливых филологов, которым теперь от тридцати до девяноста. Хотя курс истории древнерусской литературы у него прослушали практически все филологи-русисты, учившиеся в Московском университете в течение почти шести десятилетий, но большинство и потом шли специально «на Либана» независимо от того, был ли спецкурс или семинар посвящён Чернышевскому, Лескову (собственно, Либан и добился признания его классиком, стал инициатором и главным редактором Полного собрания сочинений Лескова в 30 томах) или Короленко.

Среди этих людей – самые уважаемые ныне учёные, считающие себя обязанными прежде всего Либану. Кто из литературоведов не восхищался работами С.Г. Бочарова? Но когда после кончины Николая Ивановича ему предложили принять участие в написании некролога, он засомневался – нет, не ломался, не ссылался на занятость, на здоровье и возраст (под восемьдесят уже было), а застеснялся, был не уверен, достоин ли он («Это же Либан!!»), готов был написать без подписи и лишь потом дал себя уговорить, потому что и отказывать было неловко.

Н.И. Либан прожил свою долгую жизнь как идеальный русский интеллигент (хотя по матери и французского происхождения): будучи ярчайшей индивидуальностью, посвятил себя тому, чтобы формировать другие индивидуальности – и при этом в огромном для вузовского преподавателя количестве! У него были научные труды, но он не стремился доводить их до печати, говорил, что он не учёный, а педагог. Тем не менее результаты оказались парадоксальными. Среди тысяч и тысяч учеников Либана не оказалось педагогов, которые в этом качестве хоть немного приблизились бы к учителю. Зато выдающихся учёных – сколько угодно.