Журнал «Посев» № 2 (1589) - февраль 2010

С озорной улыбкой 90-летний Евгений Данилович вспоминает в интервью: «Когда «Сотворение мира» делали, я неделю просто жил на киностудии. Звонят: «Бери зубную щётку и тапочки, сейчас за тобой приедут на директорской машине. Спасай! Выручай!» И я не вылезал из этого зала, читая по губам, что они там могут произносить, чтобы своим переводом в артикуляцию попасть. И при этом, чтобы текст оказался качественным, и кровь из носу – за неделю должен быть. Сижу, из рук у меня берут тексты, несут артисту перед микрофоном – и сразу в запись. На песенку уходило минут сорок, чуть ли не экспромт. Заканчиваю финал, сдаю перевод, полумёртвый падаю на пол, втискивают меня в машину, доставляют домой, и я сплю двое суток. Выспался, прихожу на студию, требую договор – а там не три тысячи, а полторы. Начальник объясняет: «Я тут сижу целый месяц, ответственная работа, получаю тысячу двести, а ты за неделю не хочешь полторы брать?» Я разозлился: «Ну и пишите сами! Я как был Женька Агранович, так и буду, а Вам сидеть каким-нибудь директором заштатного кинотеатра». Плюнул и ушёл. Встретил на улице знакомого юриста, рассказал ему свою историю. Он пригрозил студии прокурорским секвестром… В общем, перспектива заканчивать карьеру в захудалом кинотеатре и впрямь перед директором замаячила. Взмолился: «Ну, чего он там хочет?» Адвокат на потолок задумчиво посмотрел и говорит: «Десять тысяч». – «На!» Потом уже в 80-х годах – продолжает Агранович, – делал большой полнометражный мультфильм «Мария – Мирабелла», румынский. Большая работа, много музыки, песен, все поют…»

Самая полюбившаяся нам песня, затронувшая сердечные струны, запомнившаяся навсегда после того, как она впервые прозвучала с экранов кинотеатров в 1971 году, написана была Евгением Аграновичем, как ни удивительно, по заказу киностудии. Вот что сам Агранович рассказывает о её создании: «Идея такой песни в моей голове и душе носилась ещё с фронта. Просто её воплощение я всё откладывал. Неохота было в стол работать… В 1954 году режиссёр, снимавший шпионский детектив «Ночной патруль» с Марком Бернесом в главной роли, заказал песню для героя Марка Бернеса. Бернесу песня моя очень понравилась, он напевал её про себя, и очень рвался исполнить её в кадре. Но руководство киностудии знаменитую сегодня: «Я в весеннем лесу пил берёзовый сок» – отклонило. В нашем консервативном кинематографе, если вы один раз удачно сыграли бандита, то будете играть бандитов до седых волос – с иронией говорит Е.Д. – я же монопольно 12 лет делал русский текст песен всех дублируемых в студии картин. Вместо меня одного дирекция пригласила в студию известного композитора и лучшего в те годы поэта-песенника. Песню сочинили. Бернес её спел. Эта песня забылась сразу после того, как прозвучала. А мою песню, которая в фильм не пошла, я привычно пустил по магнитофонам и компаниям». И песня зажила своей, отдельной от автора, подпольной жизнью.

В те суровые годы все тянулись к такого рода запретным, недозволенным цензурою, песням, с больными темами, а эту песню автор тогда назвал «Песней перемещённых лиц». «Меня спрашивали, – рассказывает Агранович, – вот ты пишешь от первого лица. Неужели ты видел «бразильских болот малярийный туман»? Я «бразильских болот малярийный туман», конечно, не видел. Зато видел людей, которые оттуда возвращались. И разговаривал с ними. Ведь в армии, в войсках Рокоссовского, где я служил, никакой СМЕРШ не мог запретить ставить «перемещённых лиц» в строй, чтобы у них был шанс искупить в бою свою вину». «Песня перемещённых лиц» вышла из подполья на экраны кинотеатров страны неожиданно лет через 15 после её создания. Случилось это таким образом. На Байкале режиссёром Вениамином Дорманом снимался фильм. Во время сильного проливного дождя, заставившего всю съёмочную группу укрыться в старой нетопленой бане, чтобы переждать дождь, у кого-то с собой оказалась гитара, одна из актрис спела «Я в весеннем лесу пил берёзовый сок». Режиссёр Дорман аж вскочил: «Кто автор? Где взять слова? Это же песня для моего следующего фильма!» В ответ услышал: «Не психуй. Автор перед тобой». И все посмотрели на Аграновича. Когда в 1971 году на экраны вышел приключенческий фильм «Ошибка резидента» с этой песней, исполненной известным актёром Михаилом Ножкиным, о судьбе одного из пропавших сыновей Родины-матери пела уже вся страна. Имя Евгения Аграновича было в титрах. Но авторство песни стали приписывать актёру Михаилу Ножкину, который исполнял её часто в своих концертных программах вместе со своей знаменитой и всеми любимой песней «Последний бой» со словами: «А я в Россию домой хочу, Я так давно не видел маму». Авторство Евгения Аграновича не отрицали, его просто замалчивали. В своих концертах Михаил Ножкин просто не называл имя автора и композитора этой песни и все были уверены, что она его, как и «Последний бой». Евгений Данилович, усмехаясь: «Пробовал ли я поговорить с Ножкиным? Нет, не пробовал. А зачем? Он же не говорит, что написал песню, просто не называет моего имени. Так ведь за это не сажают. И потом, его всегда так любили в ЦК комсомола, теперь любят коммунисты, и им, думаю, неприятна сама мысль, что эту русскую песню написал какой-то жид».