Газета День Литературы: Газета День Литературы # 166 (2010 6)

Утро февральское смотрит в окно.

Так зарождается день февраля,

Утро февральское, сердишься зря.

В мокрых ботинках по лужам иду,

Мокрые ноги, и сердце в бреду.

Мокнут листовки, о чём-то трубя,

В них призывают к чему-то меня.

Вот с февралём по аллее идём,

Серые тени и лужи кругом.

Ветер продул и проник под пальто,

Шепчет февраль мне, конечно, не то.

– Ты не читай их, скажу тебе, зря!

Каждый здесь борется сам за себя.

Сытые лица и сытая плоть

Страсти не могут в себе побороть.

Люди как люди, к себе всё гребут,

Жить вот таким, как тебе, не дают.

В мире лишь властвует волчий закон,

Кто посильнее, так царь будет он.

– Что ты, февраль, от меня ты отстань!

Мне не нужна от тебя эта брань,

В мокрых карманах нет даже рубля,

Так что отстань, я прошу, от меня.

Там, на востоке, уже рассвело,

Утро февральское смотрит в окно.

Так зарождается день февраля,

Утро февральское, сердишься зря.

***

Душа не хочет умирать

И стариться не хочет.

Но душу вышли убивать,

И над душой хохочут.

Вот цепи на душу кладут

Уродливые силы,

Потом с ударами сведут

Безвременно в могилу.

***

Жизнь давит валом железным,

Мощной смывает волной.

В шторме таком бесполезно

С жизненной спорить средой.

Что это? – злая пустыня,

Ожесточились сердца,

Всё замерзает и стынет.

Смерть наших душ без конца.

Нет, мы не можем открыться,

Язвой наш мозг поражён,

В этой претёмной темнице

Скверным идём мы путём.

И СЛАДКОЕ СЛОВО "СВОБОДА"

Вот дверь из метро – переходом,

В той каше людской труден путь,

И сладкое слово "свобода"

Вливается горечью в грудь.

На грязном полу, где попало,

На тряпках, скамейках, столах,

Разложены груды товара,

И люди толпятся в углах.

Торговцев горящие глазки,

Развратом заваленный мол,

Все книги в сексозной замазке,

И грязный заплёванный пол.

И грязные, грязные лица,

И мутные взоры, глаза,

И серая тьма вереницей,

И в выкриках пьяных гроза.

Стоят и трясут чем попало

Весёлый продажный народ,

Всем весело, весело стало,

А главное – вместе вперёд!

В толпе той толкаются дети –

Вот будущей жизни дары,

Одним миллионы на свете,

А здесь торгаши и воры.

И тусклые лампочки светят,

Толпа среди нищих без слёз,

На грязном полу стоят дети,

И с ними распятый Христос.

Здесь масса без лиц и без рода,

В той каше людской труден путь,

И сладкое слово – "свобода" –

Впивается горечью в грудь.

Леонид Юзефович. "Журавли и карлики". Роман. М., АСТ: Астрель, 2009

Не зря сложилось в античном мире и существует до сих пор понятие – Пиррова победа. Не меньше, чем в военной области, справедливо оно в искусстве. Внешний успех, ловко спланированное внимание к произведению нередко разоблачают его, бросают тень на репутацию автора.

Боюсь, это произошло с романом Леонида Юзефовича "Журавли и карлики", удостоенном в конце минувшего года премии "Большая Книга". До известной степени касается это и самой премии. Представители литературной общественности, обычно замечающие всякое неудачное выражение, едко высмеивающие каждую словесную нелепицу, не осмеливаются сказать о её названии, в котором сквозит дурной вкус, эстетическая ущербность. Огромный призовой фонд, уступающий среди литературных наград только Нобелевской премии в области литературы, производит магическое действие, повергает обездоленных литераторов в немоту, и спорить с купцами высокого ранга, учредившими премию, они не решаются.

Не стоит, однако, думать, что подобные затеи рождаются из альтруизма; служат они тщеславию устроителей, а больше всего преследуют идеологическую цель – навязать новые ценности пишущим и читающим.

Я не стал бы распространяться об этом, если бы дух "Журавлей и карликов" не был родственен смыслу и духу этого масштабного воспитательного мероприятия.

По своей художественной ценности это средний роман, либо чуть выше среднего. Книга находчиво и мастеровито "сработана". Искусством сюжетостроения и внятным слогом автор владеет в должной мере и находит своим навыкам и возможностям ловкое применение. Ясно с первых страниц, что отмеренную дистанцию он пройдёт с технической точки зрения гладко, нигде не оступившись и не замешкавшись. В финале это и подтверждается. Профессиональная выучка автора вне сомнений.