Газета День Литературы: Газета День Литературы # 174 (2011 2)

– А зачем им было взламывать решётку на окне? Уж коли охранник их приятель, он же мог впустить их и через дверь?

– Он и впустил их через дверь. Они и раньше бывали у него в гостях, осмотрелись, фомку приметили, мешки для мусора, пути отхода...

– Зачем же им взламывать решётку?

– Они её и не взламывали. Они сковырнули её фомкой. Изнутри, капитан, изнутри. На раме окна следы от фомки. От фомки квадратного сечения, как ты успел заметить. От круглого сечения были бы другие следы отжима.

– Но уж если они вошли через дверь, они могли через дверь и уйти?

– Не могли, – вздохнул Ваня. – По многим причинам.

– Например?

– В подсобку можно войти только через дверь, которая выходит на улицу, то есть через главный вход. Следовательно, и выйти через эту дверь можно только на улицу. А выходить на улицу среди ночи с мешками... Капитан, это плохо.

– Дальше.

– Замки на сигнализации, их открывать тоже нежелательно. И это они уже знали. Наконец, самое важное – нужно было пустить следствие по ложному пути. Для этого проще всего выломать решётку. Дескать, в окно мы вошли, в окно и ушли. И знакомство с охранником, таким образом, маскируется. Надо признать, капитан, что пустить следствие по ложному пути этим двум пьяным придуркам удалось. Несмотря на то, что фомка оставила на оконной раме чёткие свои следы. Внутри магазина, капитан.

– Виноват, Ваня. Не добивай.

– Тебя?! Упаси Боже! Если бы ты не доложил мне столь подробно и грамотно суть происшествия, ни за что бы мне не разобраться в этом кровавом преступлении.

– Лукавишь, Ваня, – тяжко вздохнул Зайцев.

– Я совершенно уверен, что операцию по задержанию злодеев ты проведёшь просто блестяще. Тебе достаточно установить круг знакомств охранника, и преступники сразу засветятся.

– Круг знакомых, соседей, собутыльников охранника уже установлен.

– Засветились?

– Мыслишка есть, – скромно потупился Зайцев.

– В таком случае мы можем, наконец, уделить внимание содержимому твоего елисеевского пакета? – ещё более скромно потупился бомжара.

– Боже! – вскричал капитан покаянно. – Я совсем о нём забыл!

– Женя! – на этот раз вскричал бомжара. – Наш гость позволил тебе заглянуть в его пакет!

– Как я мог забыть о нём! – продолжал причитать Зайцев.

– Вот эта твоя оплошность действительно непростительна, – И, произнеся эти слова, Ваня вскинул правую руку вверх и чуть назад – точь-в-точь как это делали две тысячи лет назад прекрасные, если судить по их мраморным изображениям, боги и богини на горе Олимп.

***

Володя дочитал последнюю страницу, долго смотрел в окно и, наконец, вспомнил обо мне.

– Это что же получается... Разве может следователь быть таким глупым?

– Он совсем не глупый! Инициативный, решительный, бесстрашный... Но действует научными методами, которым его обучали в разных академиях. А бомжару никто не обучал. Невежество очень часто оказывается посильнее научных знаний. Вот я, например... Не заканчивал ничего, кроме горного института... Во всём остальном я полный невежда... И если уж взглянуть на меня повнимательней...

– Уже взглянул, – сказал Володя сурово.

– И что ты увидел?

– Я увидел, что внутренний карман твоего пиджака отдувается слишком подозрительно. С бомжарой слишком часто общаешься. Знаешь народную мудрость... С кем поведёшься, с тем и наберёшься.

И Володя нагнулся чуть влево от стола – к заветной тумбочке. Через секунду в каждой руке у него была довольно ёмкая хрустальная рюмка.