Леонид Медведко - К востоку и западу от Суэца - Закат колониализма и маневры неоколониализма на Арабском Востоке.

Оценивая роль «доктрины Эйзенхауэра», некоторые западные политики и ученые считают, что именно она «вовлекла Ближний Восток в «холодную войну». С этим можно согласиться, но с одной существенной оговоркой. Если такие арабские страны, как Сирия, ставшая объектом агрессивного курса американской политики, были вовлечены не только в «холодную», но и фактически подведены к грани «горячей» войны, то для Ливана «доктрина Эйзенхауэра» сыграла еще более зловещую роль. Можно сказать, что именно она, как орудие неоколониалистской политики, направленной на «арабизацию» функций подавления революционно-освободительного движения на Ближнем Востоке, превратила эту маленькую арабскую страну в 1958 году в арену кровопролитной гражданской войны, а затем в объект вооруженной интервенции американского империализма.

И в последующем каждый раз, когда империализм делал главную ставку на неоколониалистские методы раскола общеарабского антиимпериалистического фронта, на разжигание межарабских конфликтов, Ливан становился одним из наиболее горячих точек и опасных очагов напряженности на Ближнем Востоке. Так было вскоре после окончания израильской агрессии в 1967 году. Так произошло и в середине 70-х годов, после окончания октябрьской войны 1973 года. Разница между событиями

1955

и последующих годов была лишь в том, что обострение внутриполитической борьбы в 50-х годах привело к непосредственному вооруженному вмешательству США, а в 60-х и 70-х годах внутриполитические кризисы в стране сопровождались военными провокациями и агрессивными вылазками Израиля.

Эти кровавые события разыгрывались в Ливане, хотя он был единственной арабской страной, граничащей с Израилем, которая не принимала непосредственного участия в последних арабо- израильских ройнах, несмотря на то, что эта страна исторически и традиционно считалась экономической и политической опорой Запада на Арабском Вортоке, его торговым контрагентом и посредником, финансистом и в определенной степени проводником западной политики.

Эту роль Ливан играет благодаря своему географическому положению и исторически сложившимся религиозным, этническим и социальным особенностям состава населения. И дело не только в том, что Ливан — единственная страна, около половины населения которой немусульмане. Более важно то, что именно эта немусульманская часть занимает наиболее сильные экономические, торговые и финансовые позиции, ее представители имеют тесные и прочные связи с западным капиталом и занимают ключевые позиции в политическом и военном руководстве страны. Ливанские феодалы и богачи, как мусульмане, так и христиане, компрадорская торговая буржуазия и банкиры всегда были и остаются не только проводниками, но и защитниками интересов Запада. Однако они не могут абстрагироваться от той реальности, что Ливан все же относится к арабскому миру, С ним он связан кровно — и в экономической, и в культурной, и в политической сферах. В этой сложной ситуации правящая правохристианская верхушка страны старалась придерживаться принципа, сформулированного одним из ее лидеров: «Нам надо прислушиваться к Западу, но не забывая присматриваться к арабскому миру».

Руководствуясь этой формулой, ливанские правящие круги старались в ближневосточных делах придерживаться курса своеобразного нейтралитета с креном на Запад. Но всякий раз, когда этот крен становился слишком явным и заметным, ливанский народ, считающий себя органической частью общеарабского антиимпериалистического фронта, поднимался на борьбу против агентов и ставленников империализма. Так получилось и в конце 50-х годов, когда механизм «доктрины Эйзенхауэра» был впервые полностью использован именно в Ливане.

Правящая верхушка Ливана в лице прозападных лидеров — президента К. Шамуна и министра иностранных дел Ш. Малика сразу откликнулась на призыв присоединиться к «доктрине Эйзенхауэра».

Однако, прислушавшись к Западу и заверив его в послушании, Шамун и Малик пренебрегли общественным мнением страны. Вопрос о присоединении к доктрине был вынесен на обсуждение парламента. В канун заседания парламента ранним апрельским утром на рейде Бейрутского порта появился американский авианосец «Форрестол». Поднявшиеся с его палубы реактивные истребители с воем проносились над Бейрутом.

Взрывы от преодолеваемых ими воздушных барьеров угрожающе ухали и над Иорданией, где в этот момент завершался организованный американскими дипломатами переворот против законного национально-патриотического правительства Набулси Министры правительства и депутаты парламента Ливана, прежде чем отправиться на заседание, были приглашены посетить американский авианосец Нажим возымел действие: парламент одобрил присоединение к доктрине.