Алексей Челноков: Болевые приемы Путина. Удушающий захват для России

«Либо он невменяем, либо попросту крупномасштабный мошенник. Постоянное манипулирование фактами, искажения, демонстративная безответственность» – утверждали авторы письма.

«По-прежнему звучат пустые декларации Полонского о готовности строить. Но вместо того, чтобы действительно строить на самом деле или хотя бы предпринимать попытки организации открытого диалога с дольщиками этих строек, мы видим Полонского, занятого совсем другими делами. Организация дискуссий и прений-поединков в социальных сетях, самопиар и церемонии торжественного сложения полномочий!» – заявляли дольщики.

Так случилось, что это интервью проходило в день, когда умер великий американский бизнесмен, основатель компьютерной корпорации Apple Стив Джобс. Об этом напомнил сам собеседник. Похоже, этот американец – кумир для Полонского.

– Стив – человек, изменивший мир, – восхищается собеседник. – Стиль его работы – презентации, драйв. Это вау: вчера была неудачная презентация iPhone, сегодня акции компании упали на 15 процентов, а это потеря 45 миллиардов долларов. Потрясающий размах. Я даже близко не могу подойти к Джобсу.

Покойный кумир мирового бизнеса, по выражению американского журнала, «считался одним из ведущих эгоманьяков Кремниевой долины». Джобс любил цитировать легенду хоккея Уэйна Гретцки: «Я мчусь туда, где шайба будет, а не туда, где она была». Полонский также любит ёмкие фразы, афоризмы, максимы. Например: «Лучше с умным потерять, чем с дураком найти». Речь Полонского отрывиста, почти сумбурна, он перескакивает от одной мысли к другой и то и дело переходит в морализаторство, граничащее с проповедью.

– Стив очень хорошо написал в своём предсмертном письме, что любой человек должен гордиться своими достижениями, – продолжает Полонский. – Создать «интеллектуальный бульон» чрезвычайно сложно. Если это удастся в Сколково, можно считать, что совершён огромный прорыв. Обмен информацией, обмен гумуса происходит в научной среде, на кухнях. Но сейчас в основном люди собираются в ресторанах или – как верх интеллектуальных усилий – усаживаются за игру в мафию.

Это результат общего отупления, следствие уничтожения интеллектуального сословия с 1917 года. Философов нет, писателей нет. Вы можете назвать хотя бы одного российского экономиста, который имел бы вес на мировой площадке? Царит деревенская местечковость. В начале 2000-х столкнулся с тем, что наши архитекторы даже не были в других странах, не видели мировые проекты. Из России уезжают лучшие, в Россию приезжают худшие. Это глобальные тектонические разломы. Сейчас чуть ли не половина активных людей желают уехать из страны.

Несколько раз в неделю к Полонскому приходят академики, профессора, чтобы прочитать лекции на разные темы – по религии, экономике, философии, химии, математике… Недавно, говорит, прослушал лекцию о Столыпине. С удовольствием уехал бы на годик поучиться в западном университете. По его словам, в компании есть три небольших закрытых клуба «мозговедов», в которых дискутируют на самые разные темы.

– А кем вы себя считаете после того, как заявили о расставании с бизнесом?

– Главная задача бизнесмена – создавать и развивать что-то новое. Я же сегодня достраиваю и доделываю то, что помешал завершить кризис.

То, что у нас называют бизнесом, нельзя считать таковым. Скорее это суррогат бизнеса. Но у каждого предпринимателя есть выбор: принимать или отвергать установившиеся правила так называемого бизнеса. Личные качества, мягко говоря, недобросовестных предпринимателей распространяются на всех представителей сообщества-тейпа бизнесменов. Играть или не играть по правилам этого тейпа – дело личного выбора каждого предпринимателя. К сожалению, эти правила заметно отличаются от принятых во всём мире.

– В чем именно вы расходитесь с «кодексом российского бизнесмена»?

– Я считаю, что своей репутацией наношу большой ущерб имиджу российского бизнеса. Например, не могу позволить себе отказаться от открытой бухгалтерии, подчинения судебной системе. В моём бизнесе главное – это полная открытость. Мы не таскаем коробки из-под ксерокса. Бизнесмены из моего окружения не занимались приватизацией, скупкой активов.

Российский бизнес живёт по своим правилам, пусть так живёт. Но я не хочу иметь с этими правилами ничего общего… И не хочу «вредить» ему своими, как многие считают, экстравагантными выходками. Я давно понял: самое главное в нашем бизнесе – это имя. Любой твой негативный поступок проецируется на всю компанию.